¿Qué necesita un ser humano
para apartarse de sí?
¿A qué distancia está mi mano
de la gente que conocí?
¿Qué le ha faltado a la verdad
para quererla disfrazar?
¿Por qué un bufón llena el lugar
donde hubo un sitio para amar?
¿Por qué fingimos confusión
hasta acabar con la razón?
En fin, no sé cómo decir
que todo ha vuelto a ser normal,
sólo si sé que no eres ya
lo que quisiste ser.
Cuando mis ojos se hacen aire
con tristeza pienso en el mar,
porque mi tiempo es la distancia
recorrida para olvidar.
Y veo un dibujo del amor
saltando a un cielo sin color,
buscando un mundo por rastrear
y una ansiedad, y otra ansiedad.
Río del mar hecho a creyón
por quien aprende a dibujar.
En fin no sé cómo decir
que se ha arruinado la canción,
sólo si sé que no eres ya
lo que quisiste ser.
Veo tus brazos, que han llevado
mil adornos sobre su piel
y han olvidado hasta que fueron
una historia de amanecer.
Y tú, en función de relucir,
dejas la magia humana y vas
a interpretar otro papel,
fingiendo para diferir.
No sé si es desesperación
o humilde ya resignación.
En fin, no sé cómo llamar
a esa versión de un pavoreal,
sólo si sé que no eres ya
lo que quisiste ser.
(1968)
Что нужно человеку?
отойти от себя?
Как далеко моя рука
из людей, которых я встретил?
Чего не хватает правде
хотеть ее замаскировать?
Почему шут заполняет место
Где было место для любви?
Почему мы делаем вид, что путаница
покончить с причиной?
Во всяком случае, я не знаю, как сказать
что все нормализовалось,
только если я знаю, что ты еще не
кем ты хотел быть.
Когда мои глаза становятся воздушными
С грустью думаю о море,
потому что мое время это расстояние
путешествовал, чтобы забыть.
И я вижу картину любви
прыгать в бесцветное небо,
ищу мир, чтобы проследить
и беспокойство, и другое беспокойство.
Река моря с карандашом
кто учится рисовать.
Во всяком случае, я не знаю, как сказать
что песня была разрушена,
только если я знаю, что ты еще не
кем ты хотел быть.
Я вижу твои руки, которые привели
тысячи украшений на ее коже
и они забыли, пока они не были
Рассветная история
А ты, в зависимости от блестящего,
ты оставляешь человеческую магию и уходишь
интерпретировать другую роль,
делая вид, что отличается.
Я не знаю, если это отчаяние
или смирение и отставка.
Во всяком случае, я не знаю, как позвонить
к этой версии павлина,
только если я знаю, что ты еще не
кем ты хотел быть.
(1968)