Текст песни Тимур Шаов - Трезвость - норма жизни
Просмотров
74
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Тимур Шаов - Трезвость - норма жизни, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
На прошлой на неделе
С ребятами сидели,
Под музыку балдели,
Но никто ничё не пил.
Всё было мирно-тихо,
Тут открылись двери лихо:
Ввалился пьяный Тихон
С бутылочкой «чернил».
Кричит он: «Как живёте?
Всё в потолок плюёте?
Ну, братцы, вы даёте!
Нельзя же так скучать!
Слыхали, братцы? В Чили
Режим ужесточили —
По этой по причине
Нам надо забухать!"
Бухать за всё мы рады!
За урожай Канады,
За дождик Ленинграда
И вьюгу Колымы,
За ваших и за наших,
За Петю, Витю, Сашу,
За Тихона и даже
За женщин выпьем мы.
Сперва, покуда пили,
Мы женщин обсудили.
Потом заговорили
Совсем уже хитро:
Про импрессионистов,
Потом про сионистов,
Потом уж о Шекспире,
Вольтере и Дидро.
Всех переспорил Винни,
От алкоголя синий.
Кричит: «Что нам Феллини,
Тарковский, Михалков?
И мы могём не хуже,
Нам только стимул нужен,
И мы посадим в лужу
Известных мастеров».
Тут кто-то крикнул: «Братцы,
Ведь надо ж нам догнаться!»
Ну рады мы стараться —
На магазин, бегом!
Ну, сбегали, купили
На нос по три бутыли,
Но их уже мы пили
Во сквере городском.
Среди статуй античных,
Раздетых, неприличных,
Портвейн шёл отлично —
Ну просто нету слов.
По литре загасили,
Сардиной закусили,
Потом заголосили
Чего-то из Битлов:
Мол, «Michelle, ma belle».
По классике тоскуя,
Я жар в себе почуял
И скинул я статую
И влез на постамент.
И там, посреди сквера,
Я вслух читал Гомера —
Два милиционера
Прервали мой концерт.
Вели меня за локоть,
Я плакал всю дорогу,
Кричал: «Читайте Блока!
Менты - мои друзья!»
И лез к ним целоваться:
Мол, если разобраться,
Вы тоже люди, братцы,
Вот гадом буду я!
Потом уж в отделении
Я плакал в умилении
И падал на колени,
Мол, люблю вас, мужички.
А в камере холодной
Какой-то уголовник,
Безжалостный и злобный,
Разбил мои очки.
На утро было плохо,
На утро было сухо,
Я сказал себе: «Тимоха,
Всему виной Гомер».
Потом меня одели,
Постригли, как хотели,
Пахал я две недели
На стройках СССР.
Теперь я на свободе,
Постриженный по моде —
Не то, чтоб лысый вроде,
Не то, чтоб волосат.
И больше не чудачу,
Домой несу всю сдачу,
От мамы с папой прячу
Бесстыжие глаза.
Теперь я отдыхаю
И больше не бухаю.
И в школах выступаю
С беседами о том,
Что, пить, мол — это дерзость,
Что водка — это мерзость,
Что норма жизни — трезвость,
Не пейте ни за что!
С ребятами сидели,
Под музыку балдели,
Но никто ничё не пил.
Всё было мирно-тихо,
Тут открылись двери лихо:
Ввалился пьяный Тихон
С бутылочкой «чернил».
Кричит он: «Как живёте?
Всё в потолок плюёте?
Ну, братцы, вы даёте!
Нельзя же так скучать!
Слыхали, братцы? В Чили
Режим ужесточили —
По этой по причине
Нам надо забухать!"
Бухать за всё мы рады!
За урожай Канады,
За дождик Ленинграда
И вьюгу Колымы,
За ваших и за наших,
За Петю, Витю, Сашу,
За Тихона и даже
За женщин выпьем мы.
Сперва, покуда пили,
Мы женщин обсудили.
Потом заговорили
Совсем уже хитро:
Про импрессионистов,
Потом про сионистов,
Потом уж о Шекспире,
Вольтере и Дидро.
Всех переспорил Винни,
От алкоголя синий.
Кричит: «Что нам Феллини,
Тарковский, Михалков?
И мы могём не хуже,
Нам только стимул нужен,
И мы посадим в лужу
Известных мастеров».
Тут кто-то крикнул: «Братцы,
Ведь надо ж нам догнаться!»
Ну рады мы стараться —
На магазин, бегом!
Ну, сбегали, купили
На нос по три бутыли,
Но их уже мы пили
Во сквере городском.
Среди статуй античных,
Раздетых, неприличных,
Портвейн шёл отлично —
Ну просто нету слов.
По литре загасили,
Сардиной закусили,
Потом заголосили
Чего-то из Битлов:
Мол, «Michelle, ma belle».
По классике тоскуя,
Я жар в себе почуял
И скинул я статую
И влез на постамент.
И там, посреди сквера,
Я вслух читал Гомера —
Два милиционера
Прервали мой концерт.
Вели меня за локоть,
Я плакал всю дорогу,
Кричал: «Читайте Блока!
Менты - мои друзья!»
И лез к ним целоваться:
Мол, если разобраться,
Вы тоже люди, братцы,
Вот гадом буду я!
Потом уж в отделении
Я плакал в умилении
И падал на колени,
Мол, люблю вас, мужички.
А в камере холодной
Какой-то уголовник,
Безжалостный и злобный,
Разбил мои очки.
На утро было плохо,
На утро было сухо,
Я сказал себе: «Тимоха,
Всему виной Гомер».
Потом меня одели,
Постригли, как хотели,
Пахал я две недели
На стройках СССР.
Теперь я на свободе,
Постриженный по моде —
Не то, чтоб лысый вроде,
Не то, чтоб волосат.
И больше не чудачу,
Домой несу всю сдачу,
От мамы с папой прячу
Бесстыжие глаза.
Теперь я отдыхаю
И больше не бухаю.
И в школах выступаю
С беседами о том,
Что, пить, мол — это дерзость,
Что водка — это мерзость,
Что норма жизни — трезвость,
Не пейте ни за что!
Last week
With the guys sat,
To the music of baldeli,
But no one drank.
Everything was peaceful and quiet
Then the doors opened famously:
Drunk fell Tikhon
With a bottle of "ink".
He shouts: “How do you live?
Is everything spitting in the ceiling?
Well, brothers, you give!
You can not miss so much!
Have you heard, brothers? In chile
Tightened regime -
For this reason
We need to zabuhat! "
We are happy to plump for everything!
For the harvest of Canada,
For the rain of Leningrad
And the Kolyma blizzard,
For yours and ours,
For Petya, Vitya, Sasha,
For Tikhon and even
For women, we drink.
First, while drinking,
We discussed the women.
Then they started talking
Quite tricky already:
About the impressionists,
Then about the Zionists,
Then about Shakespeare,
Voltaire and Diderot.
All argued Vinnie,
From alcohol blue.
Shouting: “What do we Fellini,
Tarkovsky, Mikhalkov?
And we can not worse
We only need an incentive,
And we put in a puddle
Famous Masters.
Then someone shouted: "Brothers,
After all, we have to catch up! ”
Well, we are glad to try -
At the store, run!
Well, ran, bought
On the nose of three bottles,
But we already drank them
In the city square.
Among the statues of antiquity,
Naked, indecent,
Port went great -
Well, just no words.
By liter extinguished
Sardine had a snack,
Then yelled
Something from the Beatles:
Like, "Michelle, ma belle."
According to the classics yearning,
I sensed the heat
And I threw off the statue
And climbed to the pedestal.
And there, in the middle of the square,
I read aloud Homer -
Two policemen
Interrupted my concert.
Take me by the elbow
I cried all the way
Shouted: “Read Blok!
Cops are my friends! ”
And climbed to kiss them:
Like, if you figure out
You are people too, brothers,
Here I will be a reptile!
Then in the department
I cried in affection
And fell to his knees
Like, I love you, peasants.
And in the cold chamber
Some kind of felon,
Ruthless and wicked
Broke my glasses.
In the morning it was bad
In the morning it was dry
I said to myself: "Timokha,
All the fault of Homer.
Then they dressed me,
Shorn as they wanted
I plowed two weeks
At the construction sites of the USSR.
Now I'm free
Fashion cut -
Not that bald seems,
Not that hairy.
And no longer the oddity
I carry home all the change,
I hide from mom and dad
Shameless eyes.
Now i'm relaxing
And no longer plump.
And in schools I speak
With conversations about how
What, drinking, they say - is audacity,
That vodka is an abomination
That the norm of life is sobriety,
Do not drink for anything!
With the guys sat,
To the music of baldeli,
But no one drank.
Everything was peaceful and quiet
Then the doors opened famously:
Drunk fell Tikhon
With a bottle of "ink".
He shouts: “How do you live?
Is everything spitting in the ceiling?
Well, brothers, you give!
You can not miss so much!
Have you heard, brothers? In chile
Tightened regime -
For this reason
We need to zabuhat! "
We are happy to plump for everything!
For the harvest of Canada,
For the rain of Leningrad
And the Kolyma blizzard,
For yours and ours,
For Petya, Vitya, Sasha,
For Tikhon and even
For women, we drink.
First, while drinking,
We discussed the women.
Then they started talking
Quite tricky already:
About the impressionists,
Then about the Zionists,
Then about Shakespeare,
Voltaire and Diderot.
All argued Vinnie,
From alcohol blue.
Shouting: “What do we Fellini,
Tarkovsky, Mikhalkov?
And we can not worse
We only need an incentive,
And we put in a puddle
Famous Masters.
Then someone shouted: "Brothers,
After all, we have to catch up! ”
Well, we are glad to try -
At the store, run!
Well, ran, bought
On the nose of three bottles,
But we already drank them
In the city square.
Among the statues of antiquity,
Naked, indecent,
Port went great -
Well, just no words.
By liter extinguished
Sardine had a snack,
Then yelled
Something from the Beatles:
Like, "Michelle, ma belle."
According to the classics yearning,
I sensed the heat
And I threw off the statue
And climbed to the pedestal.
And there, in the middle of the square,
I read aloud Homer -
Two policemen
Interrupted my concert.
Take me by the elbow
I cried all the way
Shouted: “Read Blok!
Cops are my friends! ”
And climbed to kiss them:
Like, if you figure out
You are people too, brothers,
Here I will be a reptile!
Then in the department
I cried in affection
And fell to his knees
Like, I love you, peasants.
And in the cold chamber
Some kind of felon,
Ruthless and wicked
Broke my glasses.
In the morning it was bad
In the morning it was dry
I said to myself: "Timokha,
All the fault of Homer.
Then they dressed me,
Shorn as they wanted
I plowed two weeks
At the construction sites of the USSR.
Now I'm free
Fashion cut -
Not that bald seems,
Not that hairy.
And no longer the oddity
I carry home all the change,
I hide from mom and dad
Shameless eyes.
Now i'm relaxing
And no longer plump.
And in schools I speak
With conversations about how
What, drinking, they say - is audacity,
That vodka is an abomination
That the norm of life is sobriety,
Do not drink for anything!