Текст песни Тимур Шаов - Пробки в Москве
Просмотров
124
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Тимур Шаов - Пробки в Москве, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Движение молекул в воздушной среде,
Движение капель в идущем дожде,
Движение червя и полёт мотылька,
Движение катящегося колобка,
И ласточек в небе кружение...
В движении жизнь, в движении!
Чуть-чуть проехали – и встали.
И через час – ещё чуть-чуть.
Ну что, челюскинцы, застряли?
Бесславно наш окончен путь!
Большой занозою в пространстве
Торчит Садовое кольцо,
И оскоплённый ветер странствий
Угарно веет нам в лицо.
Стоят Каширка и Варшавка,
И не вращается Земля,
И мент торчит, как бородавка,
Бессильным жезлом шевеля.
Вот дама с грустными очами,
Ей на работу позарез!
У бабы не было печали –
Купила баба мерседес.
Стоят лендроверы, стоят лендкрузеры –
Как их унизили, как их обузили!
А в разных прочих опелях томимся мы,
Нас тьмы и тьмы, нас тьмы, и тьмы, и тьмы!..
И мусульманин, и крещёный,
Мы здесь застряли навсегда.
Кипит наш разум возмущённый,
Как в радиаторе вода.
Кого винить: дороги, власти,
Себя, судьбу, свой драндулет?
Вербализуя наши страсти,
Мы кроем матом белый свет.
Летят над миром эти звуки,
И бедный Пушкин на Тверской
Печально слышит слово «суки»,
Поникнув гордой головой.
Ты, голубок, лети к моей любимой-суженой
И передай ей, что, мол, жив я и здоров,
Чтоб не ждала меня к обеду, да и к ужину
И что, даст Бог, вернусь до холодов.
А нам лететь бы на просторах
Прекрасной родины своей
Без перекрёстков, светофоров
И, ради Бога, без людей.
Но бредит радио в машине,
Что корабли стоят во льдах,
Что караван застрял в пустыне
И самолёты в облаках.
Застряли камушки в печёнке,
Застряли мысли в голове.
Я – лягушонка в коробчонке,
Хечбэк, затерянный в Москве.
Повешу завтра на гараж замки чугунные
И выйду в город, как простой абориген.
Не зря ж товарищ Каганович в годы трудные
Для нас, козлов, построил метрополитен!
Не зря ж товарищ Каганович в годы трудные
Для нас, козлов, построил метрополитен!
Движение капель в идущем дожде,
Движение червя и полёт мотылька,
Движение катящегося колобка,
И ласточек в небе кружение...
В движении жизнь, в движении!
Чуть-чуть проехали – и встали.
И через час – ещё чуть-чуть.
Ну что, челюскинцы, застряли?
Бесславно наш окончен путь!
Большой занозою в пространстве
Торчит Садовое кольцо,
И оскоплённый ветер странствий
Угарно веет нам в лицо.
Стоят Каширка и Варшавка,
И не вращается Земля,
И мент торчит, как бородавка,
Бессильным жезлом шевеля.
Вот дама с грустными очами,
Ей на работу позарез!
У бабы не было печали –
Купила баба мерседес.
Стоят лендроверы, стоят лендкрузеры –
Как их унизили, как их обузили!
А в разных прочих опелях томимся мы,
Нас тьмы и тьмы, нас тьмы, и тьмы, и тьмы!..
И мусульманин, и крещёный,
Мы здесь застряли навсегда.
Кипит наш разум возмущённый,
Как в радиаторе вода.
Кого винить: дороги, власти,
Себя, судьбу, свой драндулет?
Вербализуя наши страсти,
Мы кроем матом белый свет.
Летят над миром эти звуки,
И бедный Пушкин на Тверской
Печально слышит слово «суки»,
Поникнув гордой головой.
Ты, голубок, лети к моей любимой-суженой
И передай ей, что, мол, жив я и здоров,
Чтоб не ждала меня к обеду, да и к ужину
И что, даст Бог, вернусь до холодов.
А нам лететь бы на просторах
Прекрасной родины своей
Без перекрёстков, светофоров
И, ради Бога, без людей.
Но бредит радио в машине,
Что корабли стоят во льдах,
Что караван застрял в пустыне
И самолёты в облаках.
Застряли камушки в печёнке,
Застряли мысли в голове.
Я – лягушонка в коробчонке,
Хечбэк, затерянный в Москве.
Повешу завтра на гараж замки чугунные
И выйду в город, как простой абориген.
Не зря ж товарищ Каганович в годы трудные
Для нас, козлов, построил метрополитен!
Не зря ж товарищ Каганович в годы трудные
Для нас, козлов, построил метрополитен!
The motion of molecules in the air,
Movement of drops in the rain,
Movement of the worm and flight of the moth,
Movement of a rolling ball,
And swallows in the sky whirling ...
In life, in motion!
A little bit passed - and stood up.
And in an hour - a little more.
Well, Chelyuskin, are they stuck?
Inarticulously our way is over!
A big splinter in space
The Garden Ring sticks out,
And the stray wind of wandering
Carbon monoxide blows in our faces.
Kashirka and Varshavka are standing,
And the Earth does not rotate,
And the man sticks out like a wart,
With an impotent wand stirring.
Here is a lady with sad eyes,
To her to work desperately!
The woman did not have sadness -
I bought a woman a Mercedes.
There are landers, there are landcruisers -
How they were humiliated, how they were tied down!
And in different other operas we languish,
We are darkness and darkness, we are darkness, and darkness, and darkness! ..
And a Muslim, and baptized,
We are stuck here forever.
Our mind is angered with outrage,
As in the radiator water.
Whom to blame: roads, authorities,
Myself, destiny, your clunker?
Verbalizing our passions,
We cut a white light.
Flying over the world, these sounds,
And poor Pushkin on Tverskaya Street
Sadly hears the word "bitches"
Head bowed proudly.
You, dove, fly to my beloved-widow
And tell her that, they say, I'm alive and well,
So as not to wait for me for dinner, and for dinner
And that, God willing, I will return to the cold.
And we would fly in the open spaces
Beautiful homeland
Without intersections, traffic lights
And, for God's sake, without people.
But the radio is raving in the car,
That the ships are standing in the ice,
That the caravan is stuck in the desert
And the planes are in the clouds.
Stuck pebbles in a liver,
The thoughts in my head got stuck.
I'm a frog in a box,
Hatchback, lost in Moscow.
I'll hang tomorrow on the garage locks cast iron
And I will go out into the city as a simple aborigine.
No wonder Comrade Kaganovich in difficult years
For us, the goats, built a subway!
No wonder Comrade Kaganovich in difficult years
For us, the goats, built a subway!
Movement of drops in the rain,
Movement of the worm and flight of the moth,
Movement of a rolling ball,
And swallows in the sky whirling ...
In life, in motion!
A little bit passed - and stood up.
And in an hour - a little more.
Well, Chelyuskin, are they stuck?
Inarticulously our way is over!
A big splinter in space
The Garden Ring sticks out,
And the stray wind of wandering
Carbon monoxide blows in our faces.
Kashirka and Varshavka are standing,
And the Earth does not rotate,
And the man sticks out like a wart,
With an impotent wand stirring.
Here is a lady with sad eyes,
To her to work desperately!
The woman did not have sadness -
I bought a woman a Mercedes.
There are landers, there are landcruisers -
How they were humiliated, how they were tied down!
And in different other operas we languish,
We are darkness and darkness, we are darkness, and darkness, and darkness! ..
And a Muslim, and baptized,
We are stuck here forever.
Our mind is angered with outrage,
As in the radiator water.
Whom to blame: roads, authorities,
Myself, destiny, your clunker?
Verbalizing our passions,
We cut a white light.
Flying over the world, these sounds,
And poor Pushkin on Tverskaya Street
Sadly hears the word "bitches"
Head bowed proudly.
You, dove, fly to my beloved-widow
And tell her that, they say, I'm alive and well,
So as not to wait for me for dinner, and for dinner
And that, God willing, I will return to the cold.
And we would fly in the open spaces
Beautiful homeland
Without intersections, traffic lights
And, for God's sake, without people.
But the radio is raving in the car,
That the ships are standing in the ice,
That the caravan is stuck in the desert
And the planes are in the clouds.
Stuck pebbles in a liver,
The thoughts in my head got stuck.
I'm a frog in a box,
Hatchback, lost in Moscow.
I'll hang tomorrow on the garage locks cast iron
And I will go out into the city as a simple aborigine.
No wonder Comrade Kaganovich in difficult years
For us, the goats, built a subway!
No wonder Comrade Kaganovich in difficult years
For us, the goats, built a subway!