Em C Em Am
Сизокрылый сантехник Егоров снизошел до меня поутру
H7 C H7 Em
Чтоб избавить клозет от засоров и проделать в клоаке дыру
G D7 G E7 Am
От него исходило сиянье и струилася в мир благодать
Am Em C H7 Em
И, наверно в своё оправданье я велел ему водки подать
Он поднял запотевшую стопку, оттопырив мизинец кривой
И плеснул содержимое в глотку, по-славянски мотнув головой
И ломая мундштук папиросы, не сводя с меня праведных глаз
Озадачил наивным вопросом – как, мол, вышло такое у вас
А я ему отвечал, заикаясь, дескать – ходим порой по нужде
И сливаем по-варварски, каюсь, всё что в пищу негодно уже
А еще я в сортире ночами перечитывал Горького "Мать"
И клозет испоганил бычками, не умея с собой совладать
Он внимал моему откровенью как Герасим над бедной Муму
Ну а я, обуян вдохновеньем, исповедовал душу ему
Говорил о знакомых-засранцах, о любовницах с вечной нуждой
И о том, как однажды во Франции стырил лифчик у немки одной
Я рыдал, что хотел стать героем, но с одышкой героем не стать
Что до свадьбы был первыи плейбоем, а теперь стал плебею подстать
Что с годами во внешности Леля всё видней иорданский анфас
И жена потихоньку наглеет, как арабы у сектора Газ
Он вздохнул и ушел в непогоду, величав и лучист как Грааль
А в клозете струилися воды, унося моё прошлое вдаль
Ну а я, из дерьма возродившись, устремленный к сиянью небес
Оду пел о ниспосланных свыше сизокрылых архангелах ДЭЗ
Em C Em Am
The gray-winged plumber Egorov condescended to me in the morning
H7 C H7 Em
To rid the closet of blockages and make a hole in the cesspool
G D7 G E7 Am
Radiance emanated from him and grace flowed into the world
Am Em C H7 Em
And, probably, in my defense, I ordered him to serve vodka
He picked up a misted pile, protruding his pinky curve
And splashed the contents in his throat, in Slavic shaking his head
And breaking the cigarette mouthpiece without taking my righteous eyes
I puzzled with a naive question - how did they say this happened to you
And I answered him, stuttering, they say - sometimes we go out of necessity
And merge in a barbaric way, I repent, everything that is unfit for food is already
I also re-read Gorky's “Mother” at night in the outhouse.
And closet fucked bulls, not knowing how to control
He listened to my revelation as Gerasim over poor Mumu
Well, I, obsessed with inspiration, confessed his soul to him
He talked about acquaintances-assholes, about lovers with eternal need
And about how once in France a German bra was stealing a bra
I sobbed that I wanted to become a hero, but with a shortness of breath I did not become a hero
What was the first playboy before the wedding, and now he has become a plebeian
What over the years, in the appearance of Lelya everything is more visible than the Jordanian full face
And the wife is slowly becoming impudent, like the Arabs in the Gaza Strip
He sighed and went into bad weather, dignified and radiant as the Grail
And in the closet water flowed, taking my past into the distance
Well, I, out of shit reborn, looking for the radiance of heaven
Odu sang about the sent over the blue-winged archangels of the DEZ