тревога и сон
сколько кипяченных Малевичей
наружу всмятку скучающих
жующих страшный пластик спирта
Плоской перчаткой,
в дрожащем вине ли
улыбками застоя медных глаз
пугая гуашь
будто бы каждый раз
с бунтом граничащий,
но не пограничный
настрой толкает растягивать
жирных червей на шелковом
каштаном каркасе
во всю глотку томясь новым
предательством
Anxiety and sleep
How many boiled Malevichs
The softening is bored
burning terrible plastic alcohol
Flat glove,
In trembling wine
Smiles of stagnation of copper eyes
scared gouache
as if every time
borderly bordering the riot,
But not borderline
The mood is pushing to stretch
fat worms on silk
brown frame
in full throat languishing with new
betrayal