лежишь трупным жаром
голову подперев
у окраины слепоты
гулкая
одна
волчья
тишина
трупный труд:
несметные ужасы роятся :
тугие слипшиеся глаза
всеведения
смеются незавершённые,
окончаТельные обогащаются,
ниц падая,
солью забивая
горестные свои
кожные шелка.
подо всеми покровами
блестят стеклянные ангелы
оборотни вокруг себя
с крысиным пером наперевес,
ехидные хлопочут ватными
беззвучными крыльями,
подпирая подземные небеса Твои-
несметные смеси,
губящие счастливых,
воскрешающие
угОльных тварей отчаянья
в мгновения
единственного насыщения,
в которые "после" и "до"
отпадают сами собой,
подобные насосавшимся пиявкам.
мне приторно больно и следовать и отказаться -
нестерпимо живое пробуждается
Around the body heat
Head Podperov
At the outskirts of blindness
Gulkaya
one
Wolf.
silence
Trupny work:
Indecent horrors streaming:
Tight stuck eyes
omniscience
laugh unfinished,
final enriched
NIC Fading
Salt scoring
Silly sash
Skin silk.
under all the conclusions
Glass angels shine
Werewoltered around themselves
with rat feathers
Echidic cotton cottonies
silent wings,
Putting your underground skies
impenetrable mixes
Spinning happy
Resurrection
Coal creatures despair
in moments
sole saturation
in which "after" and "before"
disappear by themselves
Similar to the pumping leeches.
I will illuminate and follow and refuse -
Unsecitely alive awakens