Текст песни Театр Г.Л. Олди - Касыда о взятии Кабира
Просмотров
191
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Театр Г.Л. Олди - Касыда о взятии Кабира, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Не воздам Творцу хулою за минувшие дела,
Пишет кровью и золою тростниковый мой калам,
Было доброе и злое -- только помню павший город,
Где мой конь в стенном проломе спотыкался о тела.
Помню: в узких переулках отдавался эхом гулким
Грохот медного тарана войска левого крыла,
Помню: жаркой требухою, мертвым полем под сохою,
Выворачивалась площадь, где пехота бой вела.
Помню башню Аль-Кутуна, где отбросили к мосту нас,
И вода тела убитых по течению влекла,
Помню гарь несущий ветер, помню, как клинок я вытер
О тяжелый, о парчовый, кем-то брошенный халат,
Помню горький привкус славы, помню вопли конной лавы,
Что столицу, как блудницу, дикой похотью брала.
Помню, как стоял с мечом он, словно в пурпур облаченный,
А со стен потоком черным на бойцов лилась смола --
Но рука Абу-т-Тайиба ввысь указывала, ибо
Опускаться не умела, не желала, не могла.
Воля гневного эмира тверже сердцевины мира,
Слаще свадебного пира, выше святости была.
Солнце падало за горы, мрак плащом окутал город,
Ночь, припав к земле губами, человечью кровь пила,
В нечистотах и металле жизнь копытами топтали,
О заслон кабирской стали знатно выщерблен булат!
Вдосталь трупоедам пищи: о стервятник, ты не нищий!..
На сапожном голенище сохнет бурая зола.
Над безглавыми телами бьется плакальщицей пламя,
Над Кабиром бьет крылами Ангел Мести, Ангел Зла,
Искажая гневом лица, вынуждая кровь пролиться --
Плачь, Златой Овен столицы, мясо бранного стола!
Плачь, Кабир -- ты был скалою, вот и рухнул, как скала!
...Не воздам Творцу хулою за минувшие дела.
Пишет кровью и золою тростниковый мой калам,
Было доброе и злое -- только помню павший город,
Где мой конь в стенном проломе спотыкался о тела.
Помню: в узких переулках отдавался эхом гулким
Грохот медного тарана войска левого крыла,
Помню: жаркой требухою, мертвым полем под сохою,
Выворачивалась площадь, где пехота бой вела.
Помню башню Аль-Кутуна, где отбросили к мосту нас,
И вода тела убитых по течению влекла,
Помню гарь несущий ветер, помню, как клинок я вытер
О тяжелый, о парчовый, кем-то брошенный халат,
Помню горький привкус славы, помню вопли конной лавы,
Что столицу, как блудницу, дикой похотью брала.
Помню, как стоял с мечом он, словно в пурпур облаченный,
А со стен потоком черным на бойцов лилась смола --
Но рука Абу-т-Тайиба ввысь указывала, ибо
Опускаться не умела, не желала, не могла.
Воля гневного эмира тверже сердцевины мира,
Слаще свадебного пира, выше святости была.
Солнце падало за горы, мрак плащом окутал город,
Ночь, припав к земле губами, человечью кровь пила,
В нечистотах и металле жизнь копытами топтали,
О заслон кабирской стали знатно выщерблен булат!
Вдосталь трупоедам пищи: о стервятник, ты не нищий!..
На сапожном голенище сохнет бурая зола.
Над безглавыми телами бьется плакальщицей пламя,
Над Кабиром бьет крылами Ангел Мести, Ангел Зла,
Искажая гневом лица, вынуждая кровь пролиться --
Плачь, Златой Овен столицы, мясо бранного стола!
Плачь, Кабир -- ты был скалою, вот и рухнул, как скала!
...Не воздам Творцу хулою за минувшие дела.
I will not repay the Creator with blasphemy for past deeds,
He writes with blood and gold my reed kalam,
It was kind and evil - only I remember the fallen city,
Where my horse stumbled in the wall break about the body.
I remember: echoes echoed in narrow alleys
The thunder of the copper ram ramparts the left wing,
I remember: with a warm demand, a dead field under sow,
The square where the infantry was fighting was turning out.
I remember the tower of Al-Kutun, where they threw us to the bridge,
And the water of the bodies of those who were killed along the current attracted,
I remember the wind blowing the wind, I remember how I wiped off the blade
O hard, o brocaded, someone thrown robe,
I remember the bitter taste of glory, I remember the howls of horse lava,
That the capital, like a harlot, took wild lust.
I remember how he stood with the sword, as if in a purple clad,
And from the walls a black stream poured down on the fighters -
But the hand of Abu-t-Tayyib upwards pointed, for
She could not go down, she did not want to, she could not.
The will of the wrathful emir is firmer than the core of the world,
Sweeter than the wedding feast, above the holiness was.
The sun fell over the mountains, the gloom enveloped the city with a cloak,
Night, pripav to the ground with his lips, human blood drank,
In sewage and metal life was trampled by hoofs,
On the dam of the Kara-Russian steel, the damask is noisily damaged!
Vdostal food corpses: oh vulture, you're not a beggar! ..
The brown ash dries on the boot top.
Above the headless bodies the flame mourns the mourner,
Above Kabir beats the Angel of Revenge, the Angel of Evil,
Distorting the face with anger, forcing the blood to spill -
Cry, the Golden Aries of the capital, the meat of the abusive table!
Cry, Kabir - you were a rock, so you collapsed like a rock!
... I will not repay the Creator for the past.
He writes with blood and gold my reed kalam,
It was kind and evil - only I remember the fallen city,
Where my horse stumbled in the wall break about the body.
I remember: echoes echoed in narrow alleys
The thunder of the copper ram ramparts the left wing,
I remember: with a warm demand, a dead field under sow,
The square where the infantry was fighting was turning out.
I remember the tower of Al-Kutun, where they threw us to the bridge,
And the water of the bodies of those who were killed along the current attracted,
I remember the wind blowing the wind, I remember how I wiped off the blade
O hard, o brocaded, someone thrown robe,
I remember the bitter taste of glory, I remember the howls of horse lava,
That the capital, like a harlot, took wild lust.
I remember how he stood with the sword, as if in a purple clad,
And from the walls a black stream poured down on the fighters -
But the hand of Abu-t-Tayyib upwards pointed, for
She could not go down, she did not want to, she could not.
The will of the wrathful emir is firmer than the core of the world,
Sweeter than the wedding feast, above the holiness was.
The sun fell over the mountains, the gloom enveloped the city with a cloak,
Night, pripav to the ground with his lips, human blood drank,
In sewage and metal life was trampled by hoofs,
On the dam of the Kara-Russian steel, the damask is noisily damaged!
Vdostal food corpses: oh vulture, you're not a beggar! ..
The brown ash dries on the boot top.
Above the headless bodies the flame mourns the mourner,
Above Kabir beats the Angel of Revenge, the Angel of Evil,
Distorting the face with anger, forcing the blood to spill -
Cry, the Golden Aries of the capital, the meat of the abusive table!
Cry, Kabir - you were a rock, so you collapsed like a rock!
... I will not repay the Creator for the past.