Текст песни Раз-два-три, ветер изменится - Глава 2 отрывок 6
Просмотров
13
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Раз-два-три, ветер изменится - Глава 2 отрывок 6, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Мир – удивительно тоскливое место с множеством изъянов, - так думал я, лежа в своей комнате, слушая Боба Дилана. И получается, эти люди делают большое одолжение тем, кого они убивают, не так ли? Смерть тут не преступление, а подарок.
В возрасте 18 лет меня очень беспокоили эти ницшенианские вопросы, которые определили мой выбор профессии.
Тогда я отвечаю, что хочу приблизиться к людям, которые убивают, потому что я хочу знать их причины.
- Их причины? – Джек улыбается краем рта. – Они психопаты. Вот и все их причины, сынок.
- Мне так не кажется. Я думаю, что детальная проработка каждого из случаев могла бы привести к созданию некоторой схемы, упорядоченного набора действий, из-за которого происходят убийства. И, вычленив необходимый нам этап, мы могли бы предотвращать жертвы.
Джек, с видом человека, который никогда не осудит меня, тактично спрашивает, словно уточняя, не хочу ли я печенье?
- Ты чувствуешь себя способным на убийство?
Правильный ответ «Да». Недавно я сидел перед телевизором и смотрел суд над Мэнсоном, и я не думал ни одной секунды: «Какой зверский палач!». Я думал: «У этого парня есть свои резоны».
Я ответил Джеку «Нет», но мы оба знали, что я лгу.
Я хочу поймать как можно больше убийц только потому, что однажды, когда я почувствую, что буду готов убивать сам, я надеюсь, мне запишут эти заслуги в счет приговора в суде. Я хочу спасти жертв, чтобы вскорости сделать их своими жертвами – подобными речами я раззадориваю и злю себя, а потом обрываю и резко ору на себя внутри головы:
- Ты хочешь спасти их, потому что ты не можешь вынести их страданий!
Кто сказал, что спасение от страданий – продолжение жизни? Смерть – это прекращение всего. После смерти нет ни угрызений совести, ни переживаний насчет своей влюбленности, ни недопонимания с родителями, ни одиночества, ни грусти, ни боли, ни страданий, ни печали. Ни-че-го.
Так почему тогда я собираюсь возвращать этих людей к жизни?
Не потому ли, что я садист и садист куда более изощренный, чем большая часть преступников?
- Хорошо, Джек, я буду работать с вами.
- Это правильно решение.
Как выяснилось теперь, это было самым идиотским, самым необдуманным, самым кретинским решением за всю мою жизнь, которое имело ужасающие последствия.
В возрасте 18 лет меня очень беспокоили эти ницшенианские вопросы, которые определили мой выбор профессии.
Тогда я отвечаю, что хочу приблизиться к людям, которые убивают, потому что я хочу знать их причины.
- Их причины? – Джек улыбается краем рта. – Они психопаты. Вот и все их причины, сынок.
- Мне так не кажется. Я думаю, что детальная проработка каждого из случаев могла бы привести к созданию некоторой схемы, упорядоченного набора действий, из-за которого происходят убийства. И, вычленив необходимый нам этап, мы могли бы предотвращать жертвы.
Джек, с видом человека, который никогда не осудит меня, тактично спрашивает, словно уточняя, не хочу ли я печенье?
- Ты чувствуешь себя способным на убийство?
Правильный ответ «Да». Недавно я сидел перед телевизором и смотрел суд над Мэнсоном, и я не думал ни одной секунды: «Какой зверский палач!». Я думал: «У этого парня есть свои резоны».
Я ответил Джеку «Нет», но мы оба знали, что я лгу.
Я хочу поймать как можно больше убийц только потому, что однажды, когда я почувствую, что буду готов убивать сам, я надеюсь, мне запишут эти заслуги в счет приговора в суде. Я хочу спасти жертв, чтобы вскорости сделать их своими жертвами – подобными речами я раззадориваю и злю себя, а потом обрываю и резко ору на себя внутри головы:
- Ты хочешь спасти их, потому что ты не можешь вынести их страданий!
Кто сказал, что спасение от страданий – продолжение жизни? Смерть – это прекращение всего. После смерти нет ни угрызений совести, ни переживаний насчет своей влюбленности, ни недопонимания с родителями, ни одиночества, ни грусти, ни боли, ни страданий, ни печали. Ни-че-го.
Так почему тогда я собираюсь возвращать этих людей к жизни?
Не потому ли, что я садист и садист куда более изощренный, чем большая часть преступников?
- Хорошо, Джек, я буду работать с вами.
- Это правильно решение.
Как выяснилось теперь, это было самым идиотским, самым необдуманным, самым кретинским решением за всю мою жизнь, которое имело ужасающие последствия.
The world is an amazingly dreary place with many flaws, I thought as I lay in my room listening to Bob Dylan. And it turns out that these people are doing a great favor to those they kill, right? Death is not a crime here, but a gift.
At the age of 18, I was very worried about these Nietzschean questions, which determined my career choice.
Then I answer that I want to get closer to people who kill, because I want to know their reasons.
- Their reasons? Jack smiles out of the corner of his mouth. - They are psychopaths. That's all their reasons, son.
- I do not think so. I think that a detailed study of each of the cases could lead to the creation of some kind of scheme, an ordered set of actions, due to which the killings occur. And by isolating the stage we need, we could prevent victims.
Jack, with the air of a man who will never judge me, tactfully asks, as if clarifying, if I want a cookie?
- Do you feel capable of killing?
The correct answer is “Yes”. Recently I was sitting in front of the TV and watching the trial of Manson, and I did not think for a single second: "What a brutal executioner!" I thought, "This guy has his reasons."
I told Jack “No,” but we both knew I was lying.
I want to catch as many murderers as possible just because one day, when I feel that I will be ready to kill myself, I hope that these merits will be credited to me against the verdict in court. I want to save the victims in order to soon make them my victims - with such speeches I provoke and anger myself, and then I cut off and yell sharply at myself inside my head:
“You want to save them because you cannot bear their suffering!
Who said that salvation from suffering is an extension of life? Death is the cessation of everything. After death, there is no remorse, no worries about being in love, no misunderstanding with parents, no loneliness, no sadness, no pain, no suffering, no sorrow. Nothing.
So why then am I going to bring these people back to life?
Is it because I am a sadist and a sadist much more sophisticated than most criminals?
- Okay, Jack, I'll work with you.
- This is the right decision.
As it turned out now, it was the most idiotic, the most thoughtless, the most idiotic decision in my entire life, which had dire consequences.
At the age of 18, I was very worried about these Nietzschean questions, which determined my career choice.
Then I answer that I want to get closer to people who kill, because I want to know their reasons.
- Their reasons? Jack smiles out of the corner of his mouth. - They are psychopaths. That's all their reasons, son.
- I do not think so. I think that a detailed study of each of the cases could lead to the creation of some kind of scheme, an ordered set of actions, due to which the killings occur. And by isolating the stage we need, we could prevent victims.
Jack, with the air of a man who will never judge me, tactfully asks, as if clarifying, if I want a cookie?
- Do you feel capable of killing?
The correct answer is “Yes”. Recently I was sitting in front of the TV and watching the trial of Manson, and I did not think for a single second: "What a brutal executioner!" I thought, "This guy has his reasons."
I told Jack “No,” but we both knew I was lying.
I want to catch as many murderers as possible just because one day, when I feel that I will be ready to kill myself, I hope that these merits will be credited to me against the verdict in court. I want to save the victims in order to soon make them my victims - with such speeches I provoke and anger myself, and then I cut off and yell sharply at myself inside my head:
“You want to save them because you cannot bear their suffering!
Who said that salvation from suffering is an extension of life? Death is the cessation of everything. After death, there is no remorse, no worries about being in love, no misunderstanding with parents, no loneliness, no sadness, no pain, no suffering, no sorrow. Nothing.
So why then am I going to bring these people back to life?
Is it because I am a sadist and a sadist much more sophisticated than most criminals?
- Okay, Jack, I'll work with you.
- This is the right decision.
As it turned out now, it was the most idiotic, the most thoughtless, the most idiotic decision in my entire life, which had dire consequences.