Текст песни Максим Трошин - Все теперь против нас...
Просмотров
56
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Максим Трошин - Все теперь против нас..., а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Dm Gm7 A7 Dm
Всё теперь против нас, будто мы и креста не носили.
Gm7 C7 F
Словно изгои мы басурманской крови.
A7 Gm7 A7 Dm
Даже места нам нет, в ошалевшей от горя России,
Gm7 A7 Dm
и Господь нас не слышит зови, не зови.
Вот уж год мы не спим, под шинелями прячем обиду
ждём холопскую пулю пониже петлиц.
Вот уж год как Тобольск отзвонил по Царю панихиду
и предали анафеме души убийц.
Им не Бог и не Царь, им не боль и не совесть.
Всё им тюрьма да ложь, да пожар до небес.
И судьба нам читать эту страшную повесть,
в воспалённых глазах матерей, да невест.
И глядят нам во след они долго в безмолвном укоре.
Как покинутый дом на дорогу из тьмы.
Отступать дальше некуда, сзади Японское море.
Здесь кончается наша Россия и мы.
В красном Питере кружится, бесится белая вьюга.
Белый иней на стенах московских церквей.
В сером небе не радости нет, не испуга.
Только скорбь Божьей матери по России моей.
Всё теперь против нас, будто мы и креста не носили.
Gm7 C7 F
Словно изгои мы басурманской крови.
A7 Gm7 A7 Dm
Даже места нам нет, в ошалевшей от горя России,
Gm7 A7 Dm
и Господь нас не слышит зови, не зови.
Вот уж год мы не спим, под шинелями прячем обиду
ждём холопскую пулю пониже петлиц.
Вот уж год как Тобольск отзвонил по Царю панихиду
и предали анафеме души убийц.
Им не Бог и не Царь, им не боль и не совесть.
Всё им тюрьма да ложь, да пожар до небес.
И судьба нам читать эту страшную повесть,
в воспалённых глазах матерей, да невест.
И глядят нам во след они долго в безмолвном укоре.
Как покинутый дом на дорогу из тьмы.
Отступать дальше некуда, сзади Японское море.
Здесь кончается наша Россия и мы.
В красном Питере кружится, бесится белая вьюга.
Белый иней на стенах московских церквей.
В сером небе не радости нет, не испуга.
Только скорбь Божьей матери по России моей.
Dm Gm7 A7 Dm
Everything is now against us, as if we did not carry the cross.
GM7 C7 F
Like outcasts we have Basurman blood.
A7 Gm7 A7 Dm
We don’t even have a place, in Russia, stunned by grief,
Gm7 A7 Dm
and the Lord does not hear us, do not call.
We haven’t been sleeping for a year, we hide an insult under the greatcoats
We are waiting for the servile bullet below the buttonholes.
That's the year how Tobolsk called back a funeral service for Tsar
and anathematized the souls of the killers.
They are not God and not the King, they are neither pain nor conscience.
All of them are a prison and a lie, but a fire to heaven.
And our destiny is to read this terrible tale,
in the inflamed eyes of mothers and brides.
And they look at us in the wake for a long time in silent reproach.
Like an abandoned house on a road out of darkness.
Nowhere to retreat further, behind the Sea of Japan.
Here our Russia and we end.
In the red Peter whirls, a white blizzard rages.
White frost on the walls of Moscow churches.
There is no joy in the gray sky, no fear.
Only the sorrow of the Mother of God in my Russia.
Everything is now against us, as if we did not carry the cross.
GM7 C7 F
Like outcasts we have Basurman blood.
A7 Gm7 A7 Dm
We don’t even have a place, in Russia, stunned by grief,
Gm7 A7 Dm
and the Lord does not hear us, do not call.
We haven’t been sleeping for a year, we hide an insult under the greatcoats
We are waiting for the servile bullet below the buttonholes.
That's the year how Tobolsk called back a funeral service for Tsar
and anathematized the souls of the killers.
They are not God and not the King, they are neither pain nor conscience.
All of them are a prison and a lie, but a fire to heaven.
And our destiny is to read this terrible tale,
in the inflamed eyes of mothers and brides.
And they look at us in the wake for a long time in silent reproach.
Like an abandoned house on a road out of darkness.
Nowhere to retreat further, behind the Sea of Japan.
Here our Russia and we end.
In the red Peter whirls, a white blizzard rages.
White frost on the walls of Moscow churches.
There is no joy in the gray sky, no fear.
Only the sorrow of the Mother of God in my Russia.