знали только лишь мы с тобой под крупнолистовой,
куда сбегали реки, и как сильно я хотел домой.
когда все рухнуло так запросто, я отпустил,
теперь, закрыв глаза, сожму гвоздики и шепну: "прости".
вернись! или мой сон останется в том зале,
где вдыхал я осень полной грудью, после вовсе замер,
табак и слезы, слишком близко к надрывному крику,
крепко сжав распятие, я поклонюсь тому же лику.
скажи мне, где я? ты ли мой ангел или строптивый лицедей?
быть может потеряла крылья ?
в обмен на свой покой, я просто попрошу добра,
от нечисти защиты и немного чернил для пера.
поверь, не врал, даже когда и сам не верил,
завязал со многим, и я знаю, что делать теперь мне.
сегодня стенам суждено впитывать покаянье,
беда моя потом, и я буду другим к маю.
время плакать осталось там, где мы были детьми,
но пыль осела в глубине, так далеко внутри.
снова потребую тепла у купола небес,
а губы повторят лишь монологи из пройденных пьес.
ни капли боли больше, и я вроде бы понял,
для чего сменил приоритеты на цветущем склоне.
когда, превозмогая время, мне пели ветра,
и будто из ведра били дожди по поверхностям ран.
теперь меня за нос не водят, словно знают сколько
замыслов оставил позади, когда я сам не свой был.
и вот остыл от ностальгии, только память будет
изредка тянуть меня туда, где лишь добрые люди.
туда, где бодрые приветы без убитых горем,
где каждый пятый свой и каждый третий ветру вторит,
а я везде искал тебя, словно выпил то зелье,
что заставило меня рыдать под тихий боль капели.
ты растворилась в облаках, а я выкинул гонор,
выдержал холод, вышел вон, снова бросился к дому,
оставил позади себя только мечты да слезы.
и два потресканных стекла в грязи в оправе розовой...
knew only you and me under the large leaf,
where the rivers ran, and how much I wanted to go home.
when everything collapsed so easily, I let go,
now, closing my eyes, squeeze the carnations and whisper: "I'm sorry."
Come back! or my dream will remain in that room,
where I inhaled the autumn full bosom, then stopped completely,
tobacco and tears, too close to a crying cry,
tightly squeezing the crucifixion, I worship the same face.
Tell me where I am? are you my angel or obstinate lycee?
maybe lost wings?
in exchange for my rest, I'll just ask for the good,
from evil defenses and a little ink for the pen.
believe me, did not lie, even when he himself did not believe,
I've done a lot with it, and I know what to do now for me.
today the walls are destined to imbibe penitence,
my misfortune later, and I will be different by May.
time to cry remains where we were children,
But the dust settled deep down, so far inside.
again I will require heat at the dome of heaven,
and the lips will repeat only the monologues from the past plays.
not a drop of pain anymore, and I kind of realized,
for which he changed priorities on the blossoming slope.
when, overcoming the time, the winds sang to me,
and as if rains were spraying from the bucket over the surfaces of wounds.
Now they do not lead me by the nose, as if they know how much
I left behind my plans when I was not myself.
and now cooled off with nostalgia, only memory will be
occasionally pull me to where there are only kind people.
To the place where cheerful greetings are without grief-stricken people,
where every fifth of his and every third wind echoes,
and I looked everywhere for you, as if I drank that potion,
which made me cry for the quiet pain of the drop.
you disappeared into the clouds, and I threw out an ambition,
He stood the cold, went out, again rushed to the house,
left behind only dreams and tears.
and two cracked glass in the mud in a pink frame ...