С верховий горних - там, где снег
Таит ручьи, кристаллами блистая, -
Знакомым звездам сумрачно кивая,
Плыл на спине спокойный человек.
Светились белым яблоком белки.
Зрачки темнели, тайное скрывая.
Прощальным жестом жизнь благословляя,
Струились вслед две смуглые руки.
А в берегах мерцали города,
Мосты мерцали, станы выгибая.
В азовской плес размеренно впадая,
Чуть шелестела, тело омывая,
Тяжелая, немая, неживая,
Холодная летейская вода.
И клокотал, запаянный внутри,
Глоток ночного воздуха сырого :
"Прошу тебя - на выдохе умри!
Тебя прошу - на выдохе умри! -
Верни глоток дыхания земного.
Верни с прощальной щедростью собрата
Прощальный выдох травам и цветам.
Ужель ты что-то крикнуть хочешь там -
Там, где река кончается, и там,
Где ночь без дна, где бездна без возврата?"
From the upper reaches of the mountains, where the snow
There are streams, shining with crystals, -
Familiar stars gloomily nodding,
A calm person floated on his back.
White squirrels were squirrels.
The pupils darkened, secretly hiding.
A farewell gesture blessing life,
Two swarthy hands followed.
And in the shimmered cities,
The bridges flickered, the mills arching.
In the Azovian reach,
Slightly rustled, body washing,
Heavy, dumb, lifeless,
Cold leteyskaya water.
And bubbled, sealed inside,
A gulp of night air moist:
"I beg you - on expiration, die!"
I ask you - die on expiration! -
Return the breath of earthly breath.
Return with the farewell generosity of a fellow
Farewell exhalation of herbs and flowers.
Do you want to shout something out there -
Where the river ends, and there,
Where is the night without a bottom, where is the abyss without a return? "