Текст песни Вера Полозкова - Ночью, задрав башку, вселенную проницать...
Просмотров
506
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Вера Полозкова - Ночью, задрав башку, вселенную проницать..., а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Перевяжи эти дни тесемкой, вскрой, когда сделаешься стара: Калашник кормит блинами с семгой и пьет с тобой до шести утра; играет в мачо, горланит блюзы – Москва пустынна, луна полна (я всех их, собственно, и люблю за то, что все как один шпана: пусть образованна первоклассно и кашемировое пальто, – но приджазованна, громогласна и надирается как никто).
Кумир вернулся в свой Копенгаген, ехиден, стрижен и большеглаз; а ты тут слушаешь Нину Хаген и Диаманду еще Галас, читаешь Бродского, Йейтса, Йитса, днем эта книга, на вечер – та, и все надеешься просветлиться, да не выходит же ни черта – все смотришь в лица, в кого б залиться, сорваться, голову очертя.
Влюбиться – выдохнуть как-то злобу, что прет ноздрями, как у быка: одну отчаянную зазнобу – сто шуток, двадцать три кабака, – с крючка сорвали на днях; похоже, что крепко держат уже в горсти; а тот, кого ты забыть не можешь, ни «мсти», ни «выпусти», ни «прости» – живет, улыбчив, холен, рекламен и любит ту, что погорячей; благополучно забыв про пламень островитянских твоих очей.
Ты, в общем, целую пятилетку романов втиснула в этот год: так молодую легкоатлетку швыряет наземь в секунде от рекорда; встанешь, дадут таблетку, с ладоней смоешь холодный пот; теперь вот меряй шагами клетку своих раздумий, как крупный скот, мечись и громко реви в жилетку тому, кто верил в иной исход.
Да впрочем, что тебе: лет-то двадцать, в груди пожар, в голове фокстрот; Бог рад отечески издеваться, раз уж ты ждешь от Него острот; Он дал и страсти тебе, и мозга, и, в целом, зрелищ огреб сполна; пока, однако, ты только моська, что заливается на Слона; когда ты станешь не просто куклой, такой, подкованной прыткой вшой – тебя Он стащит с ладони смуглой и пообщается, как с большой.
Пока же прыгай, как первогодок, вся в черноземе и синяках: беги ловушек, сетей, разводок; все научились, ты всё никак; взрослей, читай золотые книжки, запоминай все, вяжи тесьмой; отрада – в каждом втором мальчишке, спасенье – только в тебе самой; не верь сомнениям беспричинным; брось проповедовать овощам; и не привязывайся к мужчинам, деньгам, иллюзиям и вещам.
Ты перестанешь жить спешно, тряско, поймешь, насколько была глуха; с тебя облезет вся эта краска, обложка, пестрая шелуха; ты сможешь сирых согреть и слабых; и, вместо модненькой чепухи -
Когда-нибудь в подворотне лабух споет романс на твои стихи.
Кумир вернулся в свой Копенгаген, ехиден, стрижен и большеглаз; а ты тут слушаешь Нину Хаген и Диаманду еще Галас, читаешь Бродского, Йейтса, Йитса, днем эта книга, на вечер – та, и все надеешься просветлиться, да не выходит же ни черта – все смотришь в лица, в кого б залиться, сорваться, голову очертя.
Влюбиться – выдохнуть как-то злобу, что прет ноздрями, как у быка: одну отчаянную зазнобу – сто шуток, двадцать три кабака, – с крючка сорвали на днях; похоже, что крепко держат уже в горсти; а тот, кого ты забыть не можешь, ни «мсти», ни «выпусти», ни «прости» – живет, улыбчив, холен, рекламен и любит ту, что погорячей; благополучно забыв про пламень островитянских твоих очей.
Ты, в общем, целую пятилетку романов втиснула в этот год: так молодую легкоатлетку швыряет наземь в секунде от рекорда; встанешь, дадут таблетку, с ладоней смоешь холодный пот; теперь вот меряй шагами клетку своих раздумий, как крупный скот, мечись и громко реви в жилетку тому, кто верил в иной исход.
Да впрочем, что тебе: лет-то двадцать, в груди пожар, в голове фокстрот; Бог рад отечески издеваться, раз уж ты ждешь от Него острот; Он дал и страсти тебе, и мозга, и, в целом, зрелищ огреб сполна; пока, однако, ты только моська, что заливается на Слона; когда ты станешь не просто куклой, такой, подкованной прыткой вшой – тебя Он стащит с ладони смуглой и пообщается, как с большой.
Пока же прыгай, как первогодок, вся в черноземе и синяках: беги ловушек, сетей, разводок; все научились, ты всё никак; взрослей, читай золотые книжки, запоминай все, вяжи тесьмой; отрада – в каждом втором мальчишке, спасенье – только в тебе самой; не верь сомнениям беспричинным; брось проповедовать овощам; и не привязывайся к мужчинам, деньгам, иллюзиям и вещам.
Ты перестанешь жить спешно, тряско, поймешь, насколько была глуха; с тебя облезет вся эта краска, обложка, пестрая шелуха; ты сможешь сирых согреть и слабых; и, вместо модненькой чепухи -
Когда-нибудь в подворотне лабух споет романс на твои стихи.
Bandage these days ribbon, shall open when do the old Kalashnikov feeds pancakes with smoked salmon and drinks with you until six in the morning ; plays a macho, bawl blues - Moscow deserted, the moon is full (I'm all of them , in fact, love for what one and all punks Let educated and classy cashmere coat - but pridzhazovanna , crying and kicking like nobody ) .
Idol returned to his Copenhagen Yechida Swifts and bigeye ; and here you listen to Nina Hagen and Diamanda Galas more , read Brodsky , Yeats , Yeats , the day the book , on the evening - one and all hope is enlightened , but not coming out the same damn thing - look at all those who used to burst into , break , head pell .
Fall in love - breathe somehow anger that rushing nostrils like a bull , one desperate sweetheart - a hundred jokes, twenty-three of the tavern - the hook tore the other day ; it seems that the already strong hold in his hand ; and the one you can not forget , nor the " revenge " or "let " or " I'm sorry " - living , smiling, sleek , advertising and the likes that hotter ; safely forgetting flame ostrovityanskih your eyes .
You are , in general, the whole five-year period novels squeezed into this year: so young athlete throws down in seconds from the record ; get up , give a tablet with palms smoesh cold sweat ; now he paced the cage of his thought, as oxen , and a loud roar mechis vest in him who believed in a different outcome .
Yes indeed , that you, about twenty years , the fire in his chest , his head foxtrot ; God is pleased fatherly fun , since you expect from him witticisms ; He gave you and passion , and the brain, and , in general, circuses ogreb full ; So far, however , you just pug that is poured on the Elephant ; when you're not just a doll , such savvy vshoy of the sand - you He pulled off his hands dark and talk like a big one.
In the meantime, jump as first years , all in the black earth and bruised , Run traps , nets, spreading room ; all learned , you still can ; adults read books gold , remembers all , vyazhi braid ; joy - every second boy , salvation - only you most ; Do not believe the doubts wanton ; throw preach vegetables ; and is not tied to men , money, illusions and things.
You cease to live quickly , shaking, understand how was deaf ; oblezet with you all this paint , cover, colorful hulls ; you can warm up the orphaned and weaknesses ; and instead modnenkoy nonsense -
Someday in the alley Labuch sing the song on your poems .
Idol returned to his Copenhagen Yechida Swifts and bigeye ; and here you listen to Nina Hagen and Diamanda Galas more , read Brodsky , Yeats , Yeats , the day the book , on the evening - one and all hope is enlightened , but not coming out the same damn thing - look at all those who used to burst into , break , head pell .
Fall in love - breathe somehow anger that rushing nostrils like a bull , one desperate sweetheart - a hundred jokes, twenty-three of the tavern - the hook tore the other day ; it seems that the already strong hold in his hand ; and the one you can not forget , nor the " revenge " or "let " or " I'm sorry " - living , smiling, sleek , advertising and the likes that hotter ; safely forgetting flame ostrovityanskih your eyes .
You are , in general, the whole five-year period novels squeezed into this year: so young athlete throws down in seconds from the record ; get up , give a tablet with palms smoesh cold sweat ; now he paced the cage of his thought, as oxen , and a loud roar mechis vest in him who believed in a different outcome .
Yes indeed , that you, about twenty years , the fire in his chest , his head foxtrot ; God is pleased fatherly fun , since you expect from him witticisms ; He gave you and passion , and the brain, and , in general, circuses ogreb full ; So far, however , you just pug that is poured on the Elephant ; when you're not just a doll , such savvy vshoy of the sand - you He pulled off his hands dark and talk like a big one.
In the meantime, jump as first years , all in the black earth and bruised , Run traps , nets, spreading room ; all learned , you still can ; adults read books gold , remembers all , vyazhi braid ; joy - every second boy , salvation - only you most ; Do not believe the doubts wanton ; throw preach vegetables ; and is not tied to men , money, illusions and things.
You cease to live quickly , shaking, understand how was deaf ; oblezet with you all this paint , cover, colorful hulls ; you can warm up the orphaned and weaknesses ; and instead modnenkoy nonsense -
Someday in the alley Labuch sing the song on your poems .