Оголила за окном верба веточки,
Потянулись за моря гуси-уточки...
Говорит мне моя дочка-шестилеточка:
"Папа, можно мне тебя на минуточку?"
Папа что же - папа всё может вытерпеть.
Папа - как Хемингуэй - в грубом свитере.
"Если надо, - говорю, - носик вытереть,
Щас я маму позову. Мама вытерет".
Но на папину беду так сказала дочь папаше:
"Папа, в нашем детсаду есть такой Горелик Саша.
Он, как я, не ест омлет, он ужасно синеглазый,
И за все свои шесть лет не описался ни разу"
Разговор неотвратим: "Говори мне, дочка, прямо -
Что хотите вы?" - "Хотим вместе жить - как ты и мама.
Вместе, папа, под дождем, вместе - в грязь, в жару и холод.
А с детьми мы подождем до конца начальной школы"
Чую - весь я аж горю, чую - рушатся устои.
"Слушай, дочка, - говорю, - это дело непростое.
Как мне маме объяснить? А жилплощадь? А финансы?
Надо чуть повременить, - ну, хотя бы лет двенадцать"
"Что ты, папа, - был ответ, - это даже слушать странно:
Ведь через двенадцать лет я совсем старухой стану.
Не могу я ждать ни дня - вам совсем меня не жалко -
Ведь Саша плюнет на меня и уйдет с Козловой Алкой!"
Чую - близится гроза. Дочь глазами так и жалит,
А потом на те глаза бабьи слёзы набежали.
Бабьи слёзы, а потом - ай да дочка, ну, умора! -
Начался такой Содом... я б сказал - Содом с Гоморрой.
"Что ты, папа", "ох" да "ах"! - времена переменились:
Нынче, папа, в детсадах все давно переженились.
Только я одна иду - все направо, я - налево...
Да меня уже в саду называют старой девой!"
Перешла на ультразвук моя деточка.
Я на все уж был готов - но вот туточки
Говорит мне мой сынок-семилеточка:
"Папа, можно мне тебя на минуточку?"...
Bared outside the window willow twigs,
The geese ducks stretched over the sea ...
My six-year-old daughter tells me:
"Dad, can I have you a minute?"
Dad, well - dad can endure everything.
Dad - like Hemingway - in a rude sweater.
“If necessary,” I say, “wipe the nose,
Right now I'll call mom. Mom will wipe it. "
But on dad’s trouble, the daughter said to dad:
"Dad, in our kindergarten there is such a Gorelik Sasha.
He, like me, doesn’t eat scrambled eggs, he is terribly blue-eyed,
And for all his six years he’s never been described
The conversation is inevitable: "Tell me, daughter, directly -
What do you want? "-" We want to live together - like you and mom.
Together, dad, in the rain, together - in the mud, in the heat and cold.
And with the children we’ll wait until the end of elementary school "
I feel - I’m burning all, I feel - the foundations are crumbling.
“Listen, daughter,” I say, “this is not an easy thing.
How can I explain to my mom? And the living space? What about finances?
We need to wait a bit - well, at least twelve years "
"What are you, dad," was the answer, "it’s even strange to listen:
After all, in twelve years I will become a very old woman.
I can’t wait a day - you don’t feel sorry for me at all -
After all, Sasha will spit on me and leave with Kozlova Alka! "
I feel - a storm is approaching. The daughter stings with his eyes
And then tears ran down the woman’s eyes.
Indian tears, and then - oh yes daughter, well, scream! -
It began with such a Sodom ... I would say - Sodom with Gomorrah.
"What are you, dad," "oh," yes, "ah!" - times have changed:
Today, dad, in kindergartens, everyone has long been married.
Only I go alone - all to the right, I - to the left ...
Yes, I’m already called the old maid in the garden! "
My baby switched to ultrasound.
I was ready for anything - but here are the little dots
My seven-year-old son tells me:
“Dad, can I have you a minute?” ...