Окраина, заводами пропахшая…
Поет гармонь в субботу на окне
Как возвращались без вести пропавшие
И на войне…и не на войне.
Как шли они остриженные наголо,
В холодные осенние утра,
И как чернели пятнами на ватниках,
Места, где нашивали номера
.
А бывший ЗЭК молчит по все на свете.
Не плачь, жена, на стол накрой. Держись.
А у твоей жены – чужие дети.
А у твоей жены – чужая жизнь
Но на окраине никто не вешался.
И в омут не кидался головой.
Вот водку пили . Пили пуще прежнего…
А жизнь, как шла, идет сама - собой.
А пьяные - буянили.
Роняли головы на край стола.
И новые рубахи им горбатили
Лопатки, как два срезанных крыла…
Окраина заботами пропахшая,
Поет гармонь в субботу на окне
Как возвращались без вести пропавшие
И на войне…и не на войне.
Outskirts, smelling of plants ...
Sings the accordion on Saturday at the window
How did the missing people return
And in war ... and not in war.
How did they go cropped,
On cold autumn mornings,
And as blackened on quilted jackets,
Places where numbers were sewn
.
And the former ZEK is silent on everything.
Do not cry, wife, cover the table. Hold on.
And your wife has other people's children.
And your wife has someone else's life
But on the outskirts of no one hung.
And in the pool did not throw his head.
Here they drank vodka. They drank more than ever ...
And life, as it was, goes by itself - by itself.
And drunk - brawled.
Dropped heads on the edge of the table.
And new shirts for them hunchbacks
The blades, like two cut wings ...
Outskirts worried,
Sings the accordion on Saturday at the window
How did the missing people return
And in war ... and not in war.