Я в весеннем лесу пил берёзовый сок.
С ненаглядной певуньей в стогу ночевал.
Что имел – не сберёг, что нашёл – потерял.
Был я смел и удачлив, но счастья не знал.
И носило меня, как осенний листок.
Я менял города, я менял имена.
Надышался я пылью заморских дорог,
Где не пахли цветы, не светила луна.
И окурки я за борт бросал в океан.
Проклинал красоту островов и морей.
И бразильских болот малярийный туман,
И вино кабаков, и тоску лагерей.
Зачеркнуть бы всю жизнь и с начала начать.
Улететь к ненаглядной певунье своей.
Да вот только узнает ли родина мать
Одного из пропавших своих сыновей?
Да, навряд ли узнает родина мать
Одного из пропавших своих сыновей.
Я в весеннем лесу пил берёзовый сок.
С ненаглядной певуньей в стогу ночевал.
Что имел – не сберёг, что нашёл – потерял.
Был я смел и удачлив, но счастья не знал.
Но счастья не знал.
I drank birch sap in a spring forest.
I spent the night with a beloved singer in a haystack.
What I had - I did not save what I found - I lost it.
I was bold and lucky, but I did not know happiness.
And carried me like an autumn leaf.
I changed cities, I changed names.
I breathed in the dust of the overseas roads,
Where the flowers did not smell, the moon did not shine.
And I threw overboard cigarettes into the ocean.
Cursed the beauty of the islands and seas.
And the Brazilian bogs are a malarial fog,
And the wine of the taverns, and the longing of the camps.
Cross out a lifetime and start from the beginning.
To fly to the beloved song.
Yes, that's just whether mother will know the mother
One of the missing sons?
Yes, Motherland hardly knows
One of the missing sons.
I drank birch sap in a spring forest.
I spent the night with a beloved singer in a haystack.
What I had - I did not save what I found - I lost it.
I was bold and lucky, but I did not know happiness.
But I did not know happiness.