Текст песни Сергей Фалетёнок - 17 мгновений весны
Просмотров
127
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Сергей Фалетёнок - 17 мгновений весны, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Пьяный воздух свободы сыграл с доктором Плейшнером злую шутку.
Берлин бомбят, а швейцарские дети играют в жмурки.
Ходят с родителями в зоопарк, любуются на бурых медведей.
У мишек в клетке тоже всё в порядке и был бы велосипед, ездили бы на велосипеде.
Швейцарская улица Блюменштрассе разделила жизнь на две половины.
В одной концлагерь, голод, холод, карцер, в другой шпион с ампулой цианида.
И можно всё позабыть, зажмуриться и уже не сутулиться.
Ах, как опьяняет весна на швейцарской цветочной улице!
Ты всё забыла, я — помню,
Я вижу странные сны,
Как далеко над Россией
Шумят грибные дожди.
Кому-то выпало мало-мало,
Кому-то много, увы,
А им достались мгновенья
Берлинской серой весны.
С таким характером, как у пастора Шлага можно было полететь в космос.
Но он встал на лыжи и по белому снегу ушёл в направлении к звёздам.
Его неуверенные шаги приблизили мир на полшага.
Не надо теперь ни о чём говорить, помянем пастора Шлага.
Центр не будет настаивать на возвращении Юстаса.
Но он всё равно поедет назад, по-другому у него никак не получится.
За двести километров до Берлина он остановится и в глазах будут стоять слёзы.
А где-то там, в далёкой России точно так же весною плачут берёзы!
Ты всё забыла, я — помню,
Я вижу странные сны,
Как далеко над Россией
Шумят грибные дожди.
Кому-то выпало мало-мало,
Кому-то много, увы,
А им достались мгновенья
Берлинской серой весны.
Ты всё забыла, я — помню,
Я вижу странные сны,
Как далеко над Россией
Шумят грибные дожди.
Кому-то выпало мало-мало,
Кому-то много, увы,
А им достались мгновенья
Берлинской серой весны.
Берлин бомбят, а швейцарские дети играют в жмурки.
Ходят с родителями в зоопарк, любуются на бурых медведей.
У мишек в клетке тоже всё в порядке и был бы велосипед, ездили бы на велосипеде.
Швейцарская улица Блюменштрассе разделила жизнь на две половины.
В одной концлагерь, голод, холод, карцер, в другой шпион с ампулой цианида.
И можно всё позабыть, зажмуриться и уже не сутулиться.
Ах, как опьяняет весна на швейцарской цветочной улице!
Ты всё забыла, я — помню,
Я вижу странные сны,
Как далеко над Россией
Шумят грибные дожди.
Кому-то выпало мало-мало,
Кому-то много, увы,
А им достались мгновенья
Берлинской серой весны.
С таким характером, как у пастора Шлага можно было полететь в космос.
Но он встал на лыжи и по белому снегу ушёл в направлении к звёздам.
Его неуверенные шаги приблизили мир на полшага.
Не надо теперь ни о чём говорить, помянем пастора Шлага.
Центр не будет настаивать на возвращении Юстаса.
Но он всё равно поедет назад, по-другому у него никак не получится.
За двести километров до Берлина он остановится и в глазах будут стоять слёзы.
А где-то там, в далёкой России точно так же весною плачут берёзы!
Ты всё забыла, я — помню,
Я вижу странные сны,
Как далеко над Россией
Шумят грибные дожди.
Кому-то выпало мало-мало,
Кому-то много, увы,
А им достались мгновенья
Берлинской серой весны.
Ты всё забыла, я — помню,
Я вижу странные сны,
Как далеко над Россией
Шумят грибные дожди.
Кому-то выпало мало-мало,
Кому-то много, увы,
А им достались мгновенья
Берлинской серой весны.
Drunken air of freedom played a cruel joke with Dr. Pleischner.
Berlin is being bombed, and Swiss children are playing hide and seek.
They go with their parents to the zoo, admiring brown bears.
The bears in the cage are also fine and would have been a bicycle, would have ridden a bicycle.
Swiss street Blumenstrasse divided life into two halves.
In one concentration camp, hunger, cold, punishment cell, in the other a spy with an ampoule of cyanide.
And you can forget everything, close your eyes and no longer slouch.
Oh, how intoxicating spring on a Swiss flower street!
You forgot everything, I remember
I have strange dreams
How far over Russia
Noise mushroom rains.
Some fell little by little,
Someone a lot, alas,
And they got moments
Berlin gray spring.
With such a character as the pastor Shlag could fly into space.
But he got up on skis and went in white snow in the direction of the stars.
His uncertain steps brought the world half a step closer.
Now we don’t need to talk about anything, remember Pastor Schlag.
The center will not insist on the return of Eustace.
But he will still go back, otherwise he will fail.
Two hundred kilometers from Berlin, he will stop and there will be tears in his eyes.
And somewhere there, in distant Russia, birch trees are crying in the same way in the spring!
You forgot everything, I remember
I have strange dreams
How far over Russia
Noise mushroom rains.
Some fell little by little,
Someone a lot, alas,
And they got moments
Berlin gray spring.
You forgot everything, I remember
I have strange dreams
How far over Russia
Noise mushroom rains.
Some fell little by little,
Someone a lot, alas,
And they got moments
Berlin gray spring.
Berlin is being bombed, and Swiss children are playing hide and seek.
They go with their parents to the zoo, admiring brown bears.
The bears in the cage are also fine and would have been a bicycle, would have ridden a bicycle.
Swiss street Blumenstrasse divided life into two halves.
In one concentration camp, hunger, cold, punishment cell, in the other a spy with an ampoule of cyanide.
And you can forget everything, close your eyes and no longer slouch.
Oh, how intoxicating spring on a Swiss flower street!
You forgot everything, I remember
I have strange dreams
How far over Russia
Noise mushroom rains.
Some fell little by little,
Someone a lot, alas,
And they got moments
Berlin gray spring.
With such a character as the pastor Shlag could fly into space.
But he got up on skis and went in white snow in the direction of the stars.
His uncertain steps brought the world half a step closer.
Now we don’t need to talk about anything, remember Pastor Schlag.
The center will not insist on the return of Eustace.
But he will still go back, otherwise he will fail.
Two hundred kilometers from Berlin, he will stop and there will be tears in his eyes.
And somewhere there, in distant Russia, birch trees are crying in the same way in the spring!
You forgot everything, I remember
I have strange dreams
How far over Russia
Noise mushroom rains.
Some fell little by little,
Someone a lot, alas,
And they got moments
Berlin gray spring.
You forgot everything, I remember
I have strange dreams
How far over Russia
Noise mushroom rains.
Some fell little by little,
Someone a lot, alas,
And they got moments
Berlin gray spring.