Текст песни СембиОс - Альма-матер
Просмотров
39
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни СембиОс - Альма-матер, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Убыло людей в полку, уйдут ещё покуда лгут.
Семь пядей во лбу коль смогу не остаться в долгу.
Да не Воннегут, не балагур, и не курю как Гуф.
Как лангуст ищу своё угол в водах голубых лагун.
Тут в попытке в рай сигануть, сам гуру, Рас аль Гул
Посягнув на Готэм, в ротовую щель суёт "сайгу".
Ночь. Борис Акунин. Я варюсь с ним в собственном соку.
Глаз боюсь сомкнуть, как боится папуас акул.
Нас окутал смог, я как снорк не вижу больше снов.
Сноб внутри меня из денег воздвигает божество.
Сволочь словно нитью вышьет по позвонкам "цинизм".
Чтоб я вниз стремился, и не пробовал лететь, как Нильс.
И как стая нерп - я нем, до неба дотянуться мне б.
Находясь на дне, как неводом ловлю лучи Денеб.
В Марианской впадине - есть жизнь, и хоть она плоска.
Чтобы её длинней сделать чуть - мы заходим в плацкарт.
Мозг прополоскал на днях товарищу на счёт хачей.
Плюсом за товарщиков, мокрощёлок и нюхачей.
Ну ничем не удивишь их: песни - вирши, всплески вычур.
Интеллект давно из моды поколенья пепси вышел.
Бейся об крыши если ныне муза старомодна.
Прикрывая гуглом атавичную мудрость Соломона.
Стал аморфным город. Гибель людского рода.
Переполнен ад, на всех увы не хватит сковородок.
Рукописи врут, поруганы хоругви мудаками
В костры летят от Гёте до Харуки Мураки.
Будто в гуро в бурой крови по руки хмурый Каин.
Рядом мудрый Каа и его яро бъёт амур о камни.
И как за золотым руном пускались аргонавты.
Я всё равно стучался в мой книжный альма-матер.
Буду гореть, как груды книг в нём шаблоном терпения.
Чтобы остаться в памяти Обломком империи.
Семь пядей во лбу коль смогу не остаться в долгу.
Да не Воннегут, не балагур, и не курю как Гуф.
Как лангуст ищу своё угол в водах голубых лагун.
Тут в попытке в рай сигануть, сам гуру, Рас аль Гул
Посягнув на Готэм, в ротовую щель суёт "сайгу".
Ночь. Борис Акунин. Я варюсь с ним в собственном соку.
Глаз боюсь сомкнуть, как боится папуас акул.
Нас окутал смог, я как снорк не вижу больше снов.
Сноб внутри меня из денег воздвигает божество.
Сволочь словно нитью вышьет по позвонкам "цинизм".
Чтоб я вниз стремился, и не пробовал лететь, как Нильс.
И как стая нерп - я нем, до неба дотянуться мне б.
Находясь на дне, как неводом ловлю лучи Денеб.
В Марианской впадине - есть жизнь, и хоть она плоска.
Чтобы её длинней сделать чуть - мы заходим в плацкарт.
Мозг прополоскал на днях товарищу на счёт хачей.
Плюсом за товарщиков, мокрощёлок и нюхачей.
Ну ничем не удивишь их: песни - вирши, всплески вычур.
Интеллект давно из моды поколенья пепси вышел.
Бейся об крыши если ныне муза старомодна.
Прикрывая гуглом атавичную мудрость Соломона.
Стал аморфным город. Гибель людского рода.
Переполнен ад, на всех увы не хватит сковородок.
Рукописи врут, поруганы хоругви мудаками
В костры летят от Гёте до Харуки Мураки.
Будто в гуро в бурой крови по руки хмурый Каин.
Рядом мудрый Каа и его яро бъёт амур о камни.
И как за золотым руном пускались аргонавты.
Я всё равно стучался в мой книжный альма-матер.
Буду гореть, как груды книг в нём шаблоном терпения.
Чтобы остаться в памяти Обломком империи.
The people in the regiment have gone, they will leave as long as they lie.
Seven spans in my forehead if I can not remain in debt.
Yes, not Vonnegut, not a joker, and I do not smoke like Guf.
Like a lobster looking for my corner in the waters of blue lagoons.
Here in an attempt to jump to heaven, the guru himself, Ras al Gul
Having encroached on Gotham, "saiga" is thrust into the mouth gap.
Night. Boris Akunin. I cook with him in my own juice.
I'm afraid to close my eyes, as the Papuan is afraid of sharks.
We were enveloped in smog; like a snork, I don't see any more dreams.
The snob inside me builds a deity out of money.
The bastard will embroider "cynicism" along the vertebrae like a thread.
So that I strive downward, and do not try to fly like Nils.
And like a flock of seals - I am mute, I can reach the sky b.
Being at the bottom, I catch Deneb's rays with a net.
There is life in the Mariana Trench, and even though it is flat.
To make it a little longer - we go into the reserved seat.
The brain rinsed the other day to a friend at the expense of hachi.
Plus for merchants, wet cracks and sniffers.
Well, nothing will surprise them: the songs are verses, the splashes are pretentious.
Intellect has long gone out of fashion for the Pepsi generation.
Hit the roof if the muse is old-fashioned now.
Covering with Google the atavic wisdom of Solomon.
The city became amorphous. Death of the human race.
Hell is overflowing, alas, there are not enough pans for everyone.
The manuscripts lie, scolded by the gonfalons by assholes
They fly into bonfires from Goethe to Haruki Muraki.
As if a gloomy Cain was in a guro in brown blood.
Nearby, wise Kaa and his fiercely beat Cupid on the stones.
And how the Argonauts went after the golden fleece.
I still knocked on my book alma mater.
I will burn like heaps of books in it with a template of patience.
To stay in memory as a wreck of an empire.
Seven spans in my forehead if I can not remain in debt.
Yes, not Vonnegut, not a joker, and I do not smoke like Guf.
Like a lobster looking for my corner in the waters of blue lagoons.
Here in an attempt to jump to heaven, the guru himself, Ras al Gul
Having encroached on Gotham, "saiga" is thrust into the mouth gap.
Night. Boris Akunin. I cook with him in my own juice.
I'm afraid to close my eyes, as the Papuan is afraid of sharks.
We were enveloped in smog; like a snork, I don't see any more dreams.
The snob inside me builds a deity out of money.
The bastard will embroider "cynicism" along the vertebrae like a thread.
So that I strive downward, and do not try to fly like Nils.
And like a flock of seals - I am mute, I can reach the sky b.
Being at the bottom, I catch Deneb's rays with a net.
There is life in the Mariana Trench, and even though it is flat.
To make it a little longer - we go into the reserved seat.
The brain rinsed the other day to a friend at the expense of hachi.
Plus for merchants, wet cracks and sniffers.
Well, nothing will surprise them: the songs are verses, the splashes are pretentious.
Intellect has long gone out of fashion for the Pepsi generation.
Hit the roof if the muse is old-fashioned now.
Covering with Google the atavic wisdom of Solomon.
The city became amorphous. Death of the human race.
Hell is overflowing, alas, there are not enough pans for everyone.
The manuscripts lie, scolded by the gonfalons by assholes
They fly into bonfires from Goethe to Haruki Muraki.
As if a gloomy Cain was in a guro in brown blood.
Nearby, wise Kaa and his fiercely beat Cupid on the stones.
And how the Argonauts went after the golden fleece.
I still knocked on my book alma mater.
I will burn like heaps of books in it with a template of patience.
To stay in memory as a wreck of an empire.