Ах, как д'ешево вы Б'ога оцен'или -
Тридцать кр'угленьких сер'ебряных мон'ет!'
Он уч'ил вас, чтоб прощ'али и люб'или.
Но люб'ить - возможно ль, 'если сердца н'ет?
Каиафа, верный пес синедриона,
Как же долго ты искал на Нем вины,
Как во славу развращенного закона
Словоблудили продажные лгуны!
Над преторией, как гром перед грозою -
Рев неистовый: да будет Он распят!
И, напуган кровожадною толпою,
Руки вымыл в дым измотанный Пилат.
А Голгофа, а Голгофа ждать не любит.
Там рассудят, кто злодей, а кто святой.
Отчего же, отчего, скажите, люди,
Бог распятый вам милее, чем живой?!
Осиянные нездешним высшим светом,
Что молиться позолоченным крестам?
Заберите ваши жалкие монеты,
Не вернут они распятого Христа.
Oh, how cheaply you appraised B'oga
Thirty fine gray-british mon'et!
He taught you to forgive and love.
But love - is it possible, if the heart doesn?
Caiaphas, the faithful dog of the Sanhedrin,
How long have you been looking for him to blame
How to the glory of the corrupted law
Spoils of corrupt liars!
Over Praetoria, like thunder before a thunderstorm -
A fierce roar: may he be crucified!
And scared by the bloodthirsty crowd
Hands washed in smoke exhausted Pilate.
But Golgotha, and Golgotha does not like to wait.
They will judge who is a villain and who is a saint.
Why, why, tell, people,
God crucified to you dearer than the living?
Swarms by an unearthly higher light,
What to pray to gilded crosses?
Take away your pathetic coins,
They will not return the crucified Christ.