А помнишь небо, помнишь сны о молчании,
Юное тело в голубом одеяле,
Помнишь, как мы умирали,
В прощании сердце застыло.
Просто трудный возраст, смятая постель,
Ну, а плакать лучше в дождь или в метель,
Чтоб никто и не подумал, что слаба
В шестнадцать лет твоя душа, твоя душа.
А помнишь небо, помнишь сны о молчании,
Юное тело в голубом одеяле,
Помнишь, как мы умирали,
В прощании сердце застыло.
Уже не мечтаю, уже не мечтаю.
Знаешь, это тело только для тебя,
Ну и что, что возраст, он не навсегда,
Я пишу тебе письмо текстом сырым,
Я жду тебя, твоя Maxi-M.
А помнишь небо, помнишь сны о молчании,
Юное тело в голубом одеяле,
Помнишь, как мы умирали,
В прощании сердце застыло.
А помнишь небо, помнишь сны о молчании,
Юное тело в голубом одеяле,
Помнишь, как мы умирали,
В прощании сердце застыло.
Уже не мечтаю, уже не мечтаю.
А помнишь небо, помнишь сны о молчании,
Юное тело в голубом одеяле,
Помнишь, как мы умирали,
В прощании сердце застыло.
Просто трудный возраст, смятая постель,
Ну, а плакать лучше в дождь или в метель,
Чтоб никто и не подумал, что слаба
В шестнадцать лет твоя душа, твоя душа.
А помнишь небо, помнишь сны о молчании,
Юное тело в голубом одеяле,
Помнишь, как мы умирали,
В прощании сердце застыло.
Уже не мечтаю, уже не мечтаю.
Знаешь, это тело только для тебя,
Ну и что, что возраст, он не навсегда,
Я пишу тебе письмо текстом сырым,
Я жду тебя, твоя Maxi-M.
А помнишь небо, помнишь сны о молчании,
Юное тело в голубом одеяле,
Помнишь, как мы умирали,
В прощании сердце застыло.
А помнишь небо, помнишь сны о молчании,
Юное тело в голубом одеяле,
Помнишь, как мы умирали,
В прощании сердце застыло.
Уже не мечтаю, уже не мечтаю.