Текст песни Анатолий Пшеничный - А Вы дорогая...
Просмотров
18
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Анатолий Пшеничный - А Вы дорогая..., а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Не в славе, не в злате не в женской любви
Покоя себе не найдешь.
На краешке карты в полоску земли ударится брошенный нож.
И вновь я исчезну, как след на песке, растаю, как утренний звон.
А вы, дорогая в далекой Москве измучите мой телефон.
Здесь воздух чужой и чужая вода и веет холодной золой.
Ах, если б вы знали, какая беда летает еще над землей!
Летает-витает от нас в волоске, считает наш каждый патрон.
А вы, дорогая в далекой Москве махнете на мой телефон.
Не славы, не злата, не женской любви, лишь горький дымок сигарет.
А кто-то с ухмылкою наши рубли бросает на счеты газет.
А кто-то там судит, мол, дело в куске, а вовсе не в цвете знамен.
А вы, дорогая в далекой Москве забудете мой телефон.
И только когда меня вынесет друг и белая встанет стена.
На пятые сутки поверится вдруг, что есть на земле тишина.
И вновь появлюсь я, как след на песке, возникну, как утренний звон.
А вы, дорогая в далекой Москве отыщете мой телефон.
И вы, дорогая в далекой Москве отыщете мой телефон.
Покоя себе не найдешь.
На краешке карты в полоску земли ударится брошенный нож.
И вновь я исчезну, как след на песке, растаю, как утренний звон.
А вы, дорогая в далекой Москве измучите мой телефон.
Здесь воздух чужой и чужая вода и веет холодной золой.
Ах, если б вы знали, какая беда летает еще над землей!
Летает-витает от нас в волоске, считает наш каждый патрон.
А вы, дорогая в далекой Москве махнете на мой телефон.
Не славы, не злата, не женской любви, лишь горький дымок сигарет.
А кто-то с ухмылкою наши рубли бросает на счеты газет.
А кто-то там судит, мол, дело в куске, а вовсе не в цвете знамен.
А вы, дорогая в далекой Москве забудете мой телефон.
И только когда меня вынесет друг и белая встанет стена.
На пятые сутки поверится вдруг, что есть на земле тишина.
И вновь появлюсь я, как след на песке, возникну, как утренний звон.
А вы, дорогая в далекой Москве отыщете мой телефон.
И вы, дорогая в далекой Москве отыщете мой телефон.
Not in glory, not in the chant not in women's love
You won't find peace yourself.
A broken knife will hit the edge of the map in the strip of earth.
And again I will disappear as a trail on the sand, we grow up like morning ringing.
And you, dear in distant Moscow, vottuch my phone.
Here the air is alien and someone else's water and blows cold ash.
Oh, if you knew what trouble was flying over the ground!
It flies-hovers from us in the hair, our every cartridge believes.
And you, dear in the distant Moscow wave my phone.
Not glory, not Zlata, not female love, only bitter smoke cigarettes.
And someone with a smirk, our rubles throws on the scores of newspapers.
And someone is doing there, they say, the thing is in a piece, and not at all in the color of the banners.
And you, dear in distant Moscow, forget my phone.
And only when a friend and the white will take me and white.
On the fifth day, it suddenly believes that there is silence on earth.
And I will appear as a trail on the sand, it will arise like morning ringing.
And you, dear in distant Moscow, will find my phone.
And you, dear in distant Moscow, will find my phone.
You won't find peace yourself.
A broken knife will hit the edge of the map in the strip of earth.
And again I will disappear as a trail on the sand, we grow up like morning ringing.
And you, dear in distant Moscow, vottuch my phone.
Here the air is alien and someone else's water and blows cold ash.
Oh, if you knew what trouble was flying over the ground!
It flies-hovers from us in the hair, our every cartridge believes.
And you, dear in the distant Moscow wave my phone.
Not glory, not Zlata, not female love, only bitter smoke cigarettes.
And someone with a smirk, our rubles throws on the scores of newspapers.
And someone is doing there, they say, the thing is in a piece, and not at all in the color of the banners.
And you, dear in distant Moscow, forget my phone.
And only when a friend and the white will take me and white.
On the fifth day, it suddenly believes that there is silence on earth.
And I will appear as a trail on the sand, it will arise like morning ringing.
And you, dear in distant Moscow, will find my phone.
And you, dear in distant Moscow, will find my phone.