Под санаторным небом кружатся кровати
В сорокаваттном полусне ночного стона
Здесь воскресенья начинаются некстати
С утра скрипящим возле сердца граммофоном.
И довоеннной песни ласковый приварок
добавит в щи пустые соль пустого глаза
Нам четырех шагов до смерти было мало
А нынче много трех, дай бог, до унитаза...
Ах, эти черные глаза
Меня пленили!
Их позабыть никак нельзя -
Они горят передо мной...
Под эти звуки, так прощаются славянки,
Стояли пары, разделенные перроном
И все разлуки, встречи, самолеты, танки
Взрывались в общем сердце грохотом вагонным
Воспоминаний липкий пот остудит шею
И в спину каркнет пулемет заградотряда
И вот - мы заняли последнюю траншею
Кровати с видом на ажурную ограду
Ах, эти черные глаза
Меня пленили!
Их позабыть никак нельзя -
Они горят передо мной...
По редким праздникам, но похороны - чаще,
Одной ногой приковыляет дядя Ваня
Мужик немногословный тихий работящий
С обякновенными собачьими глазами
Непревзойденный мастер лексики площадной
Сошелся с пьющею, но доброю вдовою
Она и бьет его и любит - беспощадно
А он молчит, седой качая головою...
Зайдет неспешно и усядется устало,
Почешет кнопками шершавые ладони
И ту же самую мелодию с начала
Потянет жилами из раненой гармони
И в узел горла льется теплый йод зеленый
И в щах капуста слаще мякоти из манго
Под зимним солнцем,на веранде застекленной -
Трехпалый гармнонист и танго, танго...
Ах, эти черные глаза...
Beds under the sanatorium sky
In a forty-walled half the night
Sunday here begin inappropriate
In the morning, creaking near the heart gramophone.
And pre -ified song Affectionate Privair
will add empty empty-eye salts
We have four steps to death there were few
And now many three, God forbid, to the toilet ...
Ah, these black eyes
I was captive!
They cannot be forgotten -
They burn in front of me ...
Under these sounds, Slavs say goodbye,
There were couples separated by the peer
And all separation, meetings, airplanes, tanks
Exploded in the overall heart rumble
Memories sticky sweat will cool neck
And in the back carcnet machine gun Zaprat Study
And so - we took the last trench
Beds overlooking the openwork fence
Ah, these black eyes
I was captive!
They cannot be forgotten -
They burn in front of me ...
Rare holidays, but funeral - more often
Uncle Vanya cares
Men Little Silent Safety
With shared dog eyes
Unrivaled master vocabulary
I came down with a drink, but welcome widow
She hits him and loves - merciless
And he is silent, gray shaking her head ...
Will go slowly and goes tiredly
Hire buttons rough palms
And the same melody from the beginning
Pulls in the wounded harmony
And in the throat knot pour warm iodine green
And in the mouths of cabbage sweeter of the mango
Under the winter sun, on the veranda glazed -
Three Pale Harmonist and Tango, Tango ...
Ah, these black eyes ...