Текст песни Гарик Кричевский - Стрелка
Просмотров
51
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Гарик Кричевский - Стрелка, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Ехали на стрелку мы по поводу лоха,
Которого доили понемногу.
На улице стояла Петербургская весна,
И мы с Мочилой пыхнули в дорогу.
От этого дыхания Мочилу развезло,
И он помчал по Невскому машину.
И на какой-то луже буксонуло колесо,
И тачку заломило на бочину.
И вот лежим мы на боку,
И тупо смотрим в облака.
Вокруг менты: «Ку-ку, ку-ку,
Откуда ломитесь, братва?».
В больнице нас Лепила кое как пособирал,
Заклеил и заштопал, слава богу.
Когда нас отпустили, мы рванули на вокзал,
Ну и, конечно, пыхнули в дорогу.
Мочила по-обкурке вспоминает пацанов,
И смотрит на маня как на икону.
Он там в больнице двинул столько ширки и шприцов,
Что те пустили кипиш по району.
А как-то отдыхали мы на краю земли,
Где парится богатая Европа.
Тут видим, у гостиницы конкретные лохи,
И мы пошли по принципу гоп-стопа.
Мочила предложил отдать лапотники котлы,
И для рекламы буцнул прямо в брюхо.
Но тут лохи пустили в ход большие кулаки,
Мочиле в нос, а мне конкретно в ухо.
Решили мы с Мочилой разбежаться по углам,
Когда не фарт, так понта нет трудиться.
Заехали в какой-то непонятный ресторан,
Чтоб тихо и без кипиша напиться.
Мочила заказал себе бутылку коньяка,
А я текиллу заедал лимоном.
Но в этот раз вошли в кабак с проверкой мусора,
Усиленные питерским ОМОНом.
Которого доили понемногу.
На улице стояла Петербургская весна,
И мы с Мочилой пыхнули в дорогу.
От этого дыхания Мочилу развезло,
И он помчал по Невскому машину.
И на какой-то луже буксонуло колесо,
И тачку заломило на бочину.
И вот лежим мы на боку,
И тупо смотрим в облака.
Вокруг менты: «Ку-ку, ку-ку,
Откуда ломитесь, братва?».
В больнице нас Лепила кое как пособирал,
Заклеил и заштопал, слава богу.
Когда нас отпустили, мы рванули на вокзал,
Ну и, конечно, пыхнули в дорогу.
Мочила по-обкурке вспоминает пацанов,
И смотрит на маня как на икону.
Он там в больнице двинул столько ширки и шприцов,
Что те пустили кипиш по району.
А как-то отдыхали мы на краю земли,
Где парится богатая Европа.
Тут видим, у гостиницы конкретные лохи,
И мы пошли по принципу гоп-стопа.
Мочила предложил отдать лапотники котлы,
И для рекламы буцнул прямо в брюхо.
Но тут лохи пустили в ход большие кулаки,
Мочиле в нос, а мне конкретно в ухо.
Решили мы с Мочилой разбежаться по углам,
Когда не фарт, так понта нет трудиться.
Заехали в какой-то непонятный ресторан,
Чтоб тихо и без кипиша напиться.
Мочила заказал себе бутылку коньяка,
А я текиллу заедал лимоном.
Но в этот раз вошли в кабак с проверкой мусора,
Усиленные питерским ОМОНом.
We drove on the arrow we are about Loha,
Which was minimized.
The street was standing Petersburg Spring,
And I drank with the urinary on the road.
From this breath, urine was dragged
And he remembered the Nevsky car.
And on some puddle Buonoku Wheel,
And the wheelbarrow launched at the bocker.
And here we are on my side,
And stupidly look into the clouds.
Around the cop: "Ku-ku, ku-ku,
Where do you break, face? "
In the hospital, we were sculpted as a hand,
She stuck and slapped, thank God.
When we were released, we rushed to the station,
And, of course, they pound on the road.
Potsyanov recalls in the sprawl
And looks at Manya as on the icon.
He moved so much shirk and syringes in the hospital,
What they launched kipsh in the area.
And somehow we rested on the edge of the earth,
Where the rich europe is batted.
Here we see, the hotel has specific suckers,
And we went on the principle of the Gop Stop.
Urine offered to give the leaps of boilers,
And for advertising, buzzed right in the belly.
But here the suckers were let down large fists,
Middle into the nose, but it specifically in the ear.
We decided to disperse in the corners,
When not a fart, so Ponta is not working.
Drove into some kind of incomprehensible restaurant,
So that quietly and without kipsh get drunk.
Urine ordered a bottle of brandy,
And I drove lemon to Tekilel.
But this time entered the cab with a check of garbage,
Enhanced by St. Petersburg riot police.
Which was minimized.
The street was standing Petersburg Spring,
And I drank with the urinary on the road.
From this breath, urine was dragged
And he remembered the Nevsky car.
And on some puddle Buonoku Wheel,
And the wheelbarrow launched at the bocker.
And here we are on my side,
And stupidly look into the clouds.
Around the cop: "Ku-ku, ku-ku,
Where do you break, face? "
In the hospital, we were sculpted as a hand,
She stuck and slapped, thank God.
When we were released, we rushed to the station,
And, of course, they pound on the road.
Potsyanov recalls in the sprawl
And looks at Manya as on the icon.
He moved so much shirk and syringes in the hospital,
What they launched kipsh in the area.
And somehow we rested on the edge of the earth,
Where the rich europe is batted.
Here we see, the hotel has specific suckers,
And we went on the principle of the Gop Stop.
Urine offered to give the leaps of boilers,
And for advertising, buzzed right in the belly.
But here the suckers were let down large fists,
Middle into the nose, but it specifically in the ear.
We decided to disperse in the corners,
When not a fart, so Ponta is not working.
Drove into some kind of incomprehensible restaurant,
So that quietly and without kipsh get drunk.
Urine ordered a bottle of brandy,
And I drove lemon to Tekilel.
But this time entered the cab with a check of garbage,
Enhanced by St. Petersburg riot police.