В парке на скамейке.
Смотрит на девчонок, грязны мысли,
А сопли текут рекой.
О лохмотья вытирает их рукой.
Под солнцем холодным
Смотрит на трусики взглядом голодным.
На него все напасти,
И плюет он осколки разбитого счастья.
Солнца вспышки мёрзнут,
Бомж их молча смотрит.
Что в башке -
Лишь знает он один.
Дико свело ногу -
Лишь бычок хотел поднять,
Но упал он в грязь
И ногу себе трёт.
Да, одинок он,
Сел на якорь, словно судно.
А спасет-то лишь всего
Горячий чай.
Акваланг*, мой друг,
Ты меня ведь не оставишь?
Эй, ты, сволочь, да ведь это только я!
А ты ведь помнишь
Декабрьский тот мороз,
Когда лёд вцепился в бороду
И агония до слёз.
И ты вздохнул так шумно,
Чтоб нырнуть так глубоко,
А цветы цвели
Безумно по весне.
In the park on the bench.
He looks at the girls, dirty thoughts,
A snot is flowing by the river.
About rags wipes them with his hand.
Under the cold sun
He looks at the panties with hungry eyes.
On him all the misfortune,
And he spits splinters of broken happiness.
The suns of a flash are frozen,
Homelessness looks at them in silence.
What's in the head -
Only he knows one.
Saved his leg -
Only the bull-calf wanted to raise,
But he fell into the mud
And he rubs his foot.
Yes, it is lonely,
I anchored like a ship.
And it will save only the whole
Hot tea.
Aqualung *, my friend,
You will not leave me, will you?
Hey, you bastard, but it's just me!
And you do remember
December that frost,
When the ice clung to the beard
And the agony to tears.
And you sighed so noisily,
To dive so deep,
And the flowers bloomed
Insanely in the spring.