Ten years ago on a cold dark night,
someone was killed 'neath the town hall lights.
There were few at the scene, but they all agreed,
that the slayer who ran looked a lot like me.
She walks these hills, in a long black veil.
She visits my grave, when the night winds vail.
Nobody knows, nobody sees, nobody knows, but me
The Judge said son, what is your alibi,
if you were somewhere else, then you won't have to die.
I spoke not a word, though it ment my life,
for i'd been in the arms of my best friends wife.
Now the schaffold is high, and eternity's near.
She stood in the crowd, and shed not a tear.
But some times at night, when the cold wind moans
In a long black veil, she cries over my bones
She walks these hills, in a long black veil.
When the cold winds blow, and the night winds wail.
Nobody knows, nobody sees.
Nobody knows, but me.
Десять лет назад холодной темной ночью,
кто-то был убит под огнями ратуши.
На месте их было мало, но они все согласились,
что убийца, который бежал, был очень похож на меня.
Она ходит по этим холмам в длинной черной вуали.
Она посещает мою могилу, когда ночные ветры завывают.
Никто не знает, никто не видит, никто не знает, кроме меня
Судья сказал сыну, какое у тебя алиби,
если бы ты был где-то еще, тебе не пришлось бы умирать.
Я не сказал ни слова, хотя это моя жизнь,
потому что я был в руках моей лучшей подруги жены.
Теперь Шаффолд высок, а вечность близка.
Она стояла в толпе и не плакала.
Но иногда ночью, когда холодный ветер стонет
В длинной черной вуали она плачет по моим костям
Она ходит по этим холмам в длинной черной вуали.
Когда дуют холодные ветры, и ночные ветры вопят.
Никто не знает, никто не видит.
Никто не знает, кроме меня.