Текст песни Владимир Высоцкий - Легавым быть - готов был умереть я...
Просмотров
23
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Владимир Высоцкий - Легавым быть - готов был умереть я..., а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
"Кони". "Пелагея", "Живой", "Добрый человек"...
Это - спектакли...
К 10-летию Таганки.
Легавым быть, готов был умереть я,
Отгрохать юбилей - и на тот свет!
Но выяснилось: вовсе не рубеж десятилетье,
Не юбилей, а просто - десять лет.
И все-таки боржома мне налей
За юбилей - такие даты редки!
Ну ладно, хорошо, не юбилей,
А, скажем, две нормальных пятилетки.
Так с чем мы подошли к неюбилею,
За что мы выпьем и поговорим?
За то, что все вопросы и в «Конях», и в «Пелагее» -
Ответы на историю с «Живым».
Не пик и не зенит, не апогей!
Но я пою от имени всех зэков -
Побольше нам «Живых» и «Пелагей»,
Ну, словом, - больше «Добрых человеков».
Нам почести особые воздали:
Вот деньги раньше срока за квартал,
В газету заглянул, а там полным-полно регалий -
Я это между строчек прочитал.
Вот только про награды - не найду,
Нет сообщений про гастроль в загранке.
Сидим в определяющем году,
Как, впрочем, и в решающем, в Таганке.
Тюрьму сломали - мусор на помойку!
Но будет где головку прислонить:
Затеяли на площади годков на десять стройку,
Чтоб равновесье вновь восстановить.
Ох, мы поездим, ох, поколесим,
В Париж мечтая, а в Челны намылясь.
И будет наш театр кочевым
И уличным, к чему мы и стремились.
Как хорошо - мы здесь сидим без кляпа,
И есть чем пить, жевать и речь вести.
А эти десять лет - не путь тюремного этапа,
Они этап… нелегкого пути.
Пьем за того, кто превозмог и смог,
Нас в юбилей привел, как полководец,
За пахана - мы с ним тянули срок,
Наш первый убедительный червонец.
Еще мы пьем за спевку, смычку, спайку
С друзьями с давних пор, с таганских нар -
За то, что на банкетах вы делили с нами пайку,
Не получив за пьесу гонорар.
Редеют ваши стройные ряды -
Писателей, которых уважаешь.
Но, говорят, от этого мужаешь! -
За долги ваши праведны труды -
Земной поклон, Абрамов и Можаич!
От наших лиц остался профиль детский,
Но первенец не сбит, как птица влет!
Привет тебе, Андрей - Андрей Андреич Вознесенский,
И пусть второго бог тебе пошлет.
Ах, Зина! Жаль не склеилась семья -
У нас там, в Сезуане, - время мало.
И жаль мне, что Гертруда - мать моя,
И что не мать мне - Василиса-Алла.
Ах, Ваня, Ваня Бортник, тихий сапа.
Как я горжусь, что я с тобой на ты!
Как жаль, спектакль не видел Паша, Павел - Римский папа -
Он у тебя б набрался доброты.
Таганка! Славься! Смейся! Плачь! Кричи!
Живи и в наслажденье, и в страданье.
Пусть лягут рядом наши кирпичи
Краеугольным камнем в новом зданье.
1974
Это - спектакли...
К 10-летию Таганки.
Легавым быть, готов был умереть я,
Отгрохать юбилей - и на тот свет!
Но выяснилось: вовсе не рубеж десятилетье,
Не юбилей, а просто - десять лет.
И все-таки боржома мне налей
За юбилей - такие даты редки!
Ну ладно, хорошо, не юбилей,
А, скажем, две нормальных пятилетки.
Так с чем мы подошли к неюбилею,
За что мы выпьем и поговорим?
За то, что все вопросы и в «Конях», и в «Пелагее» -
Ответы на историю с «Живым».
Не пик и не зенит, не апогей!
Но я пою от имени всех зэков -
Побольше нам «Живых» и «Пелагей»,
Ну, словом, - больше «Добрых человеков».
Нам почести особые воздали:
Вот деньги раньше срока за квартал,
В газету заглянул, а там полным-полно регалий -
Я это между строчек прочитал.
Вот только про награды - не найду,
Нет сообщений про гастроль в загранке.
Сидим в определяющем году,
Как, впрочем, и в решающем, в Таганке.
Тюрьму сломали - мусор на помойку!
Но будет где головку прислонить:
Затеяли на площади годков на десять стройку,
Чтоб равновесье вновь восстановить.
Ох, мы поездим, ох, поколесим,
В Париж мечтая, а в Челны намылясь.
И будет наш театр кочевым
И уличным, к чему мы и стремились.
Как хорошо - мы здесь сидим без кляпа,
И есть чем пить, жевать и речь вести.
А эти десять лет - не путь тюремного этапа,
Они этап… нелегкого пути.
Пьем за того, кто превозмог и смог,
Нас в юбилей привел, как полководец,
За пахана - мы с ним тянули срок,
Наш первый убедительный червонец.
Еще мы пьем за спевку, смычку, спайку
С друзьями с давних пор, с таганских нар -
За то, что на банкетах вы делили с нами пайку,
Не получив за пьесу гонорар.
Редеют ваши стройные ряды -
Писателей, которых уважаешь.
Но, говорят, от этого мужаешь! -
За долги ваши праведны труды -
Земной поклон, Абрамов и Можаич!
От наших лиц остался профиль детский,
Но первенец не сбит, как птица влет!
Привет тебе, Андрей - Андрей Андреич Вознесенский,
И пусть второго бог тебе пошлет.
Ах, Зина! Жаль не склеилась семья -
У нас там, в Сезуане, - время мало.
И жаль мне, что Гертруда - мать моя,
И что не мать мне - Василиса-Алла.
Ах, Ваня, Ваня Бортник, тихий сапа.
Как я горжусь, что я с тобой на ты!
Как жаль, спектакль не видел Паша, Павел - Римский папа -
Он у тебя б набрался доброты.
Таганка! Славься! Смейся! Плачь! Кричи!
Живи и в наслажденье, и в страданье.
Пусть лягут рядом наши кирпичи
Краеугольным камнем в новом зданье.
1974
"Horses". "Pelagia", "alive", "good man" ...
These are performances ...
To the 10th anniversary of the Taganka.
It was a cop, I was ready to die,
Bow the anniversary - and to the next world!
But it turned out: there is no decay at all,
Not an anniversary, but simply ten years.
Still, pour me Borjoma
For the anniversary - such dates are rare!
Well, okay, not the anniversary,
And, say, two normal five -year planes.
So with what we approached the nevubile.
Why will we drink and talk?
For the fact that all questions are in “horses” and in “Pelagia” -
Answers to the story with the "living".
Not a peak or zenith, not an apogee!
But I sing on behalf of all the prisoners -
More “living” and “Pelage” to us,
Well, in a word, there are more "good people."
They gave us special honors:
Here is the money before the deadline for the quarter,
He looked into the newspaper, and there is full of regalia -
I read this between the lines.
That's just about the awards - I won’t find
There are no messages about the tour in the barrier.
We are sitting in the defining year,
As, however, in the decisive, in Taganka.
The prison was broken - garbage in the trash!
But there will be where to lean the head:
Started on an area of year for ten construction,
In order to restore the balance.
Oh, we will travel, oh, wiper,
Dreaming to Paris, and washed into Chelny.
And our theater will be Kochev
And street, which we strove for.
How good - we are sitting here without a gag,
And there is something to drink, chew and talk.
And these ten years are not the path of the prison stage,
They are a stage ... a difficult path.
We drink for the one who overcame and was able to,
We brought us in an anniversary as a commander
For the plowman - we pulled the deadline with him,
Our first convincing chervonets.
We also drink for a spoke, a bow, a spike
With friends for a long time, from the Tagansky nar -
For the fact that on banquets you shared a ration with us,
Not receiving a fee for the play.
Your slender rows are thinning -
Writers who you respect.
But, they say, you are maning from this! -
For your debts, your work is righteous -
Earth bow, Abramov and Mozhaich!
From our faces there was a child’s profile,
But the first -born is not knocked out, like a bird flew!
Hello to you, Andrey - Andrey Andreich Voznesensky,
And let the second God send you.
Ah, Zina! It’s a pity the family did not stick together -
We have a little time there, in a set.
And it’s a pity that Gertrude is my mother,
And that I am not my mother - Vasilisa -Alla.
Ah, Vanya, Vanya Bortnik, Quiet Sapa.
How proud I am that I am with you!
What a pity, the performance did not see Pasha, Pavel - Roman dad -
He would have gained kindness.
Taganka! Glory! Laugh! Cry! Shout!
Live both in pleasure and in suffering.
May our bricks lie nearby
Cornerstone in a new building.
1974
These are performances ...
To the 10th anniversary of the Taganka.
It was a cop, I was ready to die,
Bow the anniversary - and to the next world!
But it turned out: there is no decay at all,
Not an anniversary, but simply ten years.
Still, pour me Borjoma
For the anniversary - such dates are rare!
Well, okay, not the anniversary,
And, say, two normal five -year planes.
So with what we approached the nevubile.
Why will we drink and talk?
For the fact that all questions are in “horses” and in “Pelagia” -
Answers to the story with the "living".
Not a peak or zenith, not an apogee!
But I sing on behalf of all the prisoners -
More “living” and “Pelage” to us,
Well, in a word, there are more "good people."
They gave us special honors:
Here is the money before the deadline for the quarter,
He looked into the newspaper, and there is full of regalia -
I read this between the lines.
That's just about the awards - I won’t find
There are no messages about the tour in the barrier.
We are sitting in the defining year,
As, however, in the decisive, in Taganka.
The prison was broken - garbage in the trash!
But there will be where to lean the head:
Started on an area of year for ten construction,
In order to restore the balance.
Oh, we will travel, oh, wiper,
Dreaming to Paris, and washed into Chelny.
And our theater will be Kochev
And street, which we strove for.
How good - we are sitting here without a gag,
And there is something to drink, chew and talk.
And these ten years are not the path of the prison stage,
They are a stage ... a difficult path.
We drink for the one who overcame and was able to,
We brought us in an anniversary as a commander
For the plowman - we pulled the deadline with him,
Our first convincing chervonets.
We also drink for a spoke, a bow, a spike
With friends for a long time, from the Tagansky nar -
For the fact that on banquets you shared a ration with us,
Not receiving a fee for the play.
Your slender rows are thinning -
Writers who you respect.
But, they say, you are maning from this! -
For your debts, your work is righteous -
Earth bow, Abramov and Mozhaich!
From our faces there was a child’s profile,
But the first -born is not knocked out, like a bird flew!
Hello to you, Andrey - Andrey Andreich Voznesensky,
And let the second God send you.
Ah, Zina! It’s a pity the family did not stick together -
We have a little time there, in a set.
And it’s a pity that Gertrude is my mother,
And that I am not my mother - Vasilisa -Alla.
Ah, Vanya, Vanya Bortnik, Quiet Sapa.
How proud I am that I am with you!
What a pity, the performance did not see Pasha, Pavel - Roman dad -
He would have gained kindness.
Taganka! Glory! Laugh! Cry! Shout!
Live both in pleasure and in suffering.
May our bricks lie nearby
Cornerstone in a new building.
1974