Время от времени то в одной, то в другой лодке слышался говор. Но на большей части лодок царило молчание, и доносился лишь плеск весел. Выйдя из бухты, лодки рассеялись в разные стороны, и каждый рыбак направился туда, где он надеялся найти рыбу. Старик заранее решил, что уйдет далеко от берега; он оставил позади себя запахи земли и греб прямо в свежее утреннее дыхание океана.
Мысленно он всегда звал море la mar, как зовут его по-испански люди, которые его любят. Порою те, кто его любит, говорят о нем дурно, но всегда как о женщине, в женском роде. Рыбаки помоложе, из тех, кто пользуется буями вместо поплавков для своих снастей и ходит на моторных лодках, купленных в те дни, когда акулья печенка была в большой цене, называют море el mar, то есть в мужском роде. Они говорят о нем как о пространстве, как о сопернике, а порою даже как о враге. Старик же постоянно думал о море как о женщине, которая дарит великие милости или отказывает в них, а если и позволяет себе необдуманные или недобрые поступки, – что поделаешь, такова уж ее природа. «Луна волнует море, как женщину», – думал старик.
From time to time, in one boat, then in another boat, a voice was heard. But in most of the boats silence reigned, and only a splash of oars was heard. Coming out of the bay, the boats scattered in different directions, and each fisherman went to where he hoped to find a fish. The old man decided in advance that he would go far from the coast; he left behind him the smells of the earth and rowed straight into the fresh morning breath of the ocean.
Mentally, he always called the sea la mar, what is his Spanish name for the people who love him. Sometimes those who love him speak ill of him, but always as a woman, in the feminine gender. Fishermen are younger, from those who use buoys instead of floats for their gear and go on motorboats bought on days when shark liver was at a great price, called the sea el mar, that is, in the masculine gender. They speak of him as a space, as a rival, and sometimes even as an enemy. The old man constantly thought of the sea as a woman who gives great mercies or denies them, and if she indulges in rash or unkind deeds, what can you do, that’s her nature. "The moon cares about the sea like a woman," thought the old man.