ЗИМНИМ ВЕЧЕРОМ В ЯЛТЕ
Сухое левантинское лицо,
упрятанное оспинками в бачки,
когда он ищет сигарету в пачке,
на безымянном тусклое кольцо
внезапно преломляет двести ватт,
и мой хрусталик вспышки не выносит;
я жмурюсь - и тогда он произносит,
глотая дым при этом, "виноват".
Январь в Крыму. На черноморский брег
зима приходит как бы для забавы:
не в состояньи удержаться снег
на лезвиях и остриях атавы.
Пустуют ресторации. Дымят
ихтиозавры грязные на рейде,
и прелых лавров слышен аромат.
"Налить вам этой мерзости?" "Налейте".
Итак - улыбка, сумерки, графин.
Вдали буфетчик, стискивая руки,
дает круги, как молодой дельфин
вокруг хамсой заполненной фелюги.
Квадрат окна. В горшках - желтофиоль.
Снежинки, проносящиеся мимо...
Остановись, мгновенье! Ты не столь
прекрасно, сколько ты неповторимо.
WINTER EVENING IN YALTA
Dry Levantine face
tucked away with pockies,
when he looks for a cigarette in a pack,
on untitled dim ring
suddenly breaks two hundred watts
and my flash lens does not stand up;
I blink - and then he says,
swallowing smoke while doing so, & quot; guilty & quot ;.
January in the Crimea. On the Black Sea breg
Winter comes as if for fun:
unable to hold on to snow
on the blades and edges of atava.
Empty restaurant. Smoke
ichthyosaurs dirty in the raid,
and the fragrant laurels hear the scent.
& quot; pour you this abomination? & quot; & quot; Pour & quot ;.
So - a smile, twilight, decanter.
Away, the barman clutching his hands
gives circles like a young dolphin
around hamsoy filled feluccas.
Square box. In pots - wallflower.
Snowflakes rushing past ...
Stop for a moment! You are not so
fine, how unique you are.