Дело было как-то ночью, за околицей села,
Вышла из дому Настасья в чем ее мама родила,
Налетели ветры злые, в небесах открылась дверь,
И на трех орлах спустился незнакомый кавалер.
Он весь блещет, как Жар-Птица, из ноздрей клубится пар,
То ли Атман, то ли Брахман, то ли полный аватар
Он сказал - "У нас в нирване все чутки к твоей судьбе,
Чтоб ты больше не страдала, я женюся на тебе."
Содрогнулась вся природа, звезды градом сыплют вниз,
Расступились в море воды, в небе радуги зажглись.
Восемь рук ее обьяли, третий глаз сверкал огнем,
Лишь успела крикнуть "мама", а уж в рай взята живьем.
С той поры прошло три года, стал святым колхозный пруд,
К нему ходят пилигримы, а в нем лотосы цветут.
В поле ходят Вишна с Кришной, климат мягок, воздух чист,
И с тех пор у нас в деревне каждый третий - индуист.
It was somehow night, I sat down behind the outskirts,
She left the house of Nastasya in what her mother gave birth,
The winds were evil, the door opened in the heavens,
And on the three eagles the unfamiliar knight came down.
He all shines, like the Firebird, from the nostrils of steam,
Whether the Atman, or Brahman, or the full avatar
He said - "We have in Nirvana all the senses to your destiny,
So that you no longer suffer, I marry you. "
The whole nature shuddered, the stars hail down with a hail,
They parted in a sea of water, in the sky the rainbows were lit.
Eight hands made it obyali, the third eye sparkled with fire,
Only had time to shout "Mom", and already in paradise is taken alive.
Since then, three years have passed, the collective farm pond became a saint,
To him go pilgrims, and in it lotuses blossom.
In the field go Vishnu with Krishna, the climate is soft, the air is clean,
And since then in our village every third is a Hindu.