Вдоль полесья, и до поречья.
Пробиваюсь меж виц, что застыли в мгновеньях.
Наша клеть - нашей беспечности бремя,
Нести которое мы обречены.
Да откроет вечно спящие веки по листве пробегающий шорох.
Дух смиренный разбудит сполох, раздающийся с гор.
Новый брезг нам открывает мир, укутанный пеленой,
Где морозящий ветер в омертвелую дышит ладонь.
Да откроет вечно спящие веки по листве пробегающий шорох.
Дух смиренный разбудит сполох, раздающийся с гор.
Along woodland, and to the riverine.
I make my way between the faces that froze in the blink of an eye.
Our stand is our burden of carelessness,
Carry that we are doomed.
Let the ever-sleeping eyelids through the leaves open a rustling rustle.
A humble spirit will wake up a flurry coming from the mountains.
A new squeamish opens to us a world wrapped in a veil,
Where the freezing wind in the dead breathes the palm.
Let the ever-sleeping eyelids through the leaves open a rustling rustle.
A humble spirit will wake up a flurry coming from the mountains.