Никогда родная Волга не узнает,
Что её сын изменил дело долга.
Никогда её вода не покраснеет
От стыда за сына, расставшегося с нею.
Вот так, пацан, в деле средняя Волга.
Самарская Лука, на руке наколка.
На бок бейсболка - это не мой стиль.
Джинсы Илэйда тоже не мой стиль.
Затяни флаг на шпиль, суши вёсла.
Ты говорил, что я не рэппер? Чё, серьёзно?
Значит, я - попса? Ну ладно, мать твою.
Буду попсой, мне-то как-то по хую.
За моей спиной Казань, Чебоксары, Нижний.
Это не понты, пацан, здесь понты излишни.
Ишь ты какой, не знаешь, кто такой Капа.
А вот твоя меня, по-моему, знает баба.
Я - мастер Тай-с по плановой коробке.
Если я в туфлях, на рэпперах кроссовки.
Если на мне пиджак, на них толстовки.
Рэп, как ***, без рисовки.
Техника Филиппин жигулёвских дюн.
Панки секут эту тему, дёрнув пару струн.
Помню, сколько километров стоптали ноги,
Но пути сходились на родном пороге.
На берегу реки Волги опустил я руки в воду
И вспомнил всё, что хранили годы.
Я помню, как в каких-то синих барах
Мы сидели на крае и тёлки глаз не отрывали от нас.
Мы просто тусовали.
Угощали всех, другие их снимали.
Были тогда угары - мои Дни рождения.
Запоминали каждый раз по фишкам Чебоксары.
***, снятие шалав,
Которых мы учили танцевать под музыку Gangstarr’а
Знакомились с подругами, потом бросали.
Капиталы были общими, общими забавы.
Рос в подвале, в лагерях мы отдыхали.
Вожатый стал продюсером проекта под названием
"Белые братья". Мы возмужали.
Культуру поднимали, сами радио прибрали.
Сменяли поколения десятилетия.
Навсегда остались в памяти мгновения эти.
Никогда родная Волга не узнает,
Что её сын изменил дело долга.
Никогда её вода не покраснеет
От стыда за сына, расставшегося с нею.
Never will the native Volga know,
That her son has changed the business of duty.
Never its water will not turn red
From shame for the son who parted with her.
So, boy, the average Volga is in business.
Samarskaya Luka, on the hand tattoo.
The side of the baseball cap is not my style.
Jeans of Ilayda is also not my style.
Tighten the flag on the spire, sushi oars.
You said that I'm not a rapper? Che, seriously?
So I'm pop? All right, motherfucker.
I'll be pop, I somehow dick.
Behind my back Kazan, Cheboksary, Bottom.
It's not ponty, kid, here ponty is unnecessary.
Look at what, do not know who Capa is.
But your, I think, knows my woman.
I am a master of Tai-s in the planned box.
If I'm in shoes, rappers are sneakers.
If I have a jacket on, they are sweatshirts.
Rap, like ***, without drawing.
The technique of the Philippines is the Zhigulev dunes.
Punks cut this thread by pulling a couple of strings.
I remember how many kilometers my feet trotted,
But the paths converged at their own doorstep.
On the bank of the Volga River I put my hands in the water
And he remembered everything that had been stored for years.
I remember how in some blue bars
We sat on the edge and the eyes were not tearing away from us.
We just hang out.
They treated everyone, others filmed them.
There were then burns - my birthdays.
Every time I remembered the Cheboksary chips.
***, the removal of shalav,
Which we taught to dance to the music of Gangstarr'a
Acquainted with friends, then threw.
The capitals were common, common fun.
We grew up in the basement, in the camps, we rested.
The leader became the producer of the project under the name
"White brothers." We have matured.
The culture was raised, the radio itself was cleaned.
The generations of the decade have been replaced.
Forever remained in the memory of the moment these.
Never will the native Volga know,
That her son has changed the business of duty.
Never its water will not turn red
From shame for the son who parted with her.