И вот который вечер в полнолунье
Я различаю контуры Велтисты,
И он, пройдя по серебристым струнам,
Садится по ту сторону окна.
Я знаю: дождь. Вода стучится в окна
С упорством неизвестного флейтиста,
Который слишком хочет стать известным
И досаждает музыке подчас.
Велтиста начинает: «Вы, навеpно,
Не сознаете бесконечность мира;
Вы от него отделены годами
И коконами окон и дождя».
Я говорю: «Хоть мир и бесконечен,
Но кто сказал, что коконы конечны?
И если смоква не дарит плодами,
Садовника иль дерево казнить?"
Велтиста говорит: «Вся ваша мудрость —
Не более песчинки в теплом море,
Где нет воды, а лишь песок и камни,
Где нет камней, а лишь вода песка».
Я говорю: «Воистину, куда мне
Угнаться за метафорой небесной!»
Велтиста усмехается, и зерна
На матовом запястии поют.
Велтиста говорит: «Все ваши воды —
Они текут, и в вас перетекают».
И колокольчик лунного сиянья
Молочным звуком наполняет ночь.
Я отвечаю, также усмехаясь:
«Все очень просто, мой почтенный рабби:
Мы крезанулись на добре и свете».
Велтиста замолкает за окном.
And that's the evening in the full moon
I distinguish the contours of Veltist,
And he, passing through the silvery strings,
Sits on the other side of the window.
I know: the rain. Water knocks on windows
With the tenacity of an unknown flutist,
Which too wants to become famous
And annoys music sometimes.
Veltista begins: "You, probably,
Do not realize the infinity of the world;
You are separated from him for years
And the cocoons of windows and rain. "
I say: "Though the world is infinite,
But who said that cocoons are finite?
And if the fig does not bear fruit,
A gardener or a tree to be executed? "
Veltista says: "All your wisdom -
Not more than a grain of sand in a warm sea,
Where there is no water, but only sand and stones,
Where there are no stones, but only the water of sand. "
I say: "Verily, to me
To pursue the metaphor of the heavenly! "
Veltista grins and grains
They sing on the matt wrists.
Veltista says: "All your waters -
They flow, and they flow into you. "
And the bell of the moonlight
Milky sound fills the night.
I answer, also grinning:
"It's very simple, my venerable rabbi:
We are knitted on good and light. "
Veltista pauses outside the window.