Приговоренный верит в сны
Его сестра-неверным слухам
Я стал свободным и босым
В стране тепло,но слишком сухо
На колокольчик села муха
А на могилы мертвецы
В трубу игравшие легко
Продолговатые медведи
Сидят на избах лесников
как набалдашники из меди
Как генералы из трагедий
И дамы в розовых трико
Вот- вот зловещий лесоруб
Шагами мерзнущего Кая
На десять выпив,сьест на рубль
Вдруг расхохочется икая
И ни на что не намекая
Твоих коснется пальцем губ
Вновь заржавелые к замкам
Ключи применит гувернантка
Грудь,шаловливая слегка,
Поправит жестом иммигранта
И видно даже бриллианты
На статуй сломленных руках
И видно пальчики морщин
На каждой женщины затылке
Но я,как некий Прохарчин,
Смотря на грязные ботинки,
Веду их по пустой картинке
И от нее неотличим
Surprised believes in dreams
His sister-incorrect rumors
I became free and bare
In the country is warm, but too dry
On the bell sat fly fly
And on the graves of the dead
In the pipe playing easily
Oblong bears
Sit on the skews of the forester
like nabeldashniki from copper
Like generals from tragedies
And ladies in pink trico
That's the sinister logger
Steps of illusive kaya
Ten Drinking, Sweat on the ruble
Suddenly it turns out
And not hinting
Your bright lips touches
Again rusty to castles
Keys will apply governess
Chest, playful slightly,
Gesture immigrant gesture
And even diamonds are visible
On statues of broken hands
And you can see the fingers of wrinkles
On every woman head
But I, like a certain Okharchik,
Looking at dirty shoes,
Lead them in an empty picture
And from it indistinguishable