Текст песни Пьяный BuccaPuoHoBu4 - Рембо - Сестры милосердия
Просмотров
17
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Пьяный BuccaPuoHoBu4 - Рембо - Сестры милосердия, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Артюр Рембо
Сестры милосердия
Мужчина молодой, чей взор блестит, а тело
Двадцатилетнее пленяло б наготой
Или которого представить можно смело
В одежде мага под персидскою луной,
Порывистый, неукротимый, непорочный
И гордый первою причастностью своей,
Подобный морю молодому, вздохам ночи
На древнем ложе из брильянтовых камней,
Мужчина молодой грязь видит и увечье,
Уродство мира, содрогаясь, узнает,
И в сердце раненный навеки, только встречи
Теперь с сестрою милосердия он ждет.
Но женщина, тебе, о груда плоти жаркой,
Не быть сестрою милосердия вовек,
Хоть пальцы легки у тебя, и губы ярки,
И пылок черный взор, и грудь бела, как снег.
Непробужденная, с огромными зрачками!
Наш каждый поцелуй таит вопрос немой,
И убаюкивать тебя должны мы сами,
И это ты к нам льнешь, окутанная тьмой.
Всю ненависть свою, и слабость, и томленье,
И все, что вытерпела в прошлом, вновь и вновь
Ты возвращаешь нам, без гнева и сомненья,
Как ежемесячно свою теряя кровь.
Мужчина устрашен, поняв, что ты -- обуза.
Одно мгновение тебя он нес, и вот,
Как наваждение, его теряет Муза
И пламя высшей Справедливости зовет.
Все время жаждущий простора и покоя,
Сполна познав неумолимость двух Сестер,
Он обращает вдруг со стоном и тоскою
К природе благостной измученный свой взор.
Но мрак алхимии, но святость познаванья
Ему внушают отвращенье неспроста:
Он тяжко ранен был, вокруг него молчанье,
И одиночество не разомкнет уста.
Пусть верил он в мечту, пусть долгой шел дорогой
Сквозь ночи Истины, но настает пора,
Когда взывает он к таинственной и строгой,
К тебе, о смерть, о милосердия сестра!
Июнь 1871
Сестры милосердия
Мужчина молодой, чей взор блестит, а тело
Двадцатилетнее пленяло б наготой
Или которого представить можно смело
В одежде мага под персидскою луной,
Порывистый, неукротимый, непорочный
И гордый первою причастностью своей,
Подобный морю молодому, вздохам ночи
На древнем ложе из брильянтовых камней,
Мужчина молодой грязь видит и увечье,
Уродство мира, содрогаясь, узнает,
И в сердце раненный навеки, только встречи
Теперь с сестрою милосердия он ждет.
Но женщина, тебе, о груда плоти жаркой,
Не быть сестрою милосердия вовек,
Хоть пальцы легки у тебя, и губы ярки,
И пылок черный взор, и грудь бела, как снег.
Непробужденная, с огромными зрачками!
Наш каждый поцелуй таит вопрос немой,
И убаюкивать тебя должны мы сами,
И это ты к нам льнешь, окутанная тьмой.
Всю ненависть свою, и слабость, и томленье,
И все, что вытерпела в прошлом, вновь и вновь
Ты возвращаешь нам, без гнева и сомненья,
Как ежемесячно свою теряя кровь.
Мужчина устрашен, поняв, что ты -- обуза.
Одно мгновение тебя он нес, и вот,
Как наваждение, его теряет Муза
И пламя высшей Справедливости зовет.
Все время жаждущий простора и покоя,
Сполна познав неумолимость двух Сестер,
Он обращает вдруг со стоном и тоскою
К природе благостной измученный свой взор.
Но мрак алхимии, но святость познаванья
Ему внушают отвращенье неспроста:
Он тяжко ранен был, вокруг него молчанье,
И одиночество не разомкнет уста.
Пусть верил он в мечту, пусть долгой шел дорогой
Сквозь ночи Истины, но настает пора,
Когда взывает он к таинственной и строгой,
К тебе, о смерть, о милосердия сестра!
Июнь 1871
Artyur Rambo
Sisters of mercy
A young man whose gaze shines, and the body
Twenty years captive b naughty
Or which can be imagined
In magician clothes under the Persian Moon,
Gusty, indomitable, immaculate
And proud first involvement of his
Like a young, night sighs
On ancient bed from diamond stones,
Male young dirt sees and injury,
The deformity of the world, shuddering, finds out
And in the heart wounded forever, only meetings
Now with the sister of mercy he is waiting.
But a woman, you, about the pile of flesh is hot,
Not to be sistering mercy forever
Although your fingers are easy to you, and lips bright,
And ditch black eyes, and the chest is Bela, like snow.
Fabbed, with huge pupils!
Our every kiss is a mute question,
And we must burn you ourselves,
And this is your flax to us, shrouded in darkness.
His whole hatred, and weakness, and tomorrow,
And all that suffered in the past, again and again
You return to us, without anger and doubt,
As a monthly losing blood.
A man is frightened, realizing that you are a burden.
One moment of you, he carried, and now
Like obsession, it loses muse
And the flame of the highest justice calls.
All the time thirsty of space and peace
Completely with the inexorability of two sisters,
He draws suddenly with groan and fortune
By nature, blatant exhausted eyes.
But the gloom of Alchemy, but Holiness
He is inspired by disgusting for good:
He was seriously injured, silence around him,
And loneliness will not open the mouth.
Let him believed in a dream, let him be dear
Through the nights of the truth, but it is time to come
When he calls to mysterious and strict,
To you, about death, about mercy sister!
June 1871.
Sisters of mercy
A young man whose gaze shines, and the body
Twenty years captive b naughty
Or which can be imagined
In magician clothes under the Persian Moon,
Gusty, indomitable, immaculate
And proud first involvement of his
Like a young, night sighs
On ancient bed from diamond stones,
Male young dirt sees and injury,
The deformity of the world, shuddering, finds out
And in the heart wounded forever, only meetings
Now with the sister of mercy he is waiting.
But a woman, you, about the pile of flesh is hot,
Not to be sistering mercy forever
Although your fingers are easy to you, and lips bright,
And ditch black eyes, and the chest is Bela, like snow.
Fabbed, with huge pupils!
Our every kiss is a mute question,
And we must burn you ourselves,
And this is your flax to us, shrouded in darkness.
His whole hatred, and weakness, and tomorrow,
And all that suffered in the past, again and again
You return to us, without anger and doubt,
As a monthly losing blood.
A man is frightened, realizing that you are a burden.
One moment of you, he carried, and now
Like obsession, it loses muse
And the flame of the highest justice calls.
All the time thirsty of space and peace
Completely with the inexorability of two sisters,
He draws suddenly with groan and fortune
By nature, blatant exhausted eyes.
But the gloom of Alchemy, but Holiness
He is inspired by disgusting for good:
He was seriously injured, silence around him,
And loneliness will not open the mouth.
Let him believed in a dream, let him be dear
Through the nights of the truth, but it is time to come
When he calls to mysterious and strict,
To you, about death, about mercy sister!
June 1871.