Я читаю твое письмо и смотрю в окно.
За окном проливной июнь, за окном темно.
И качается свет бессонного ночника
Над листом бумаги, как крылышко мотылька.
А ты пишешь мне про белую ночь,
Про меня в ночи, про совсем не прочь,
Про любить и ноныче и тогда,
Про проклятое никогда.
Я не знаю, с чего ты взял, будто ночь бела.
Темнота на меня таращится из угла.
И дразня ее, дивится мой мотылек,
Как я тщусь оценить по достоинству нежный слог.
А ты пишешь мне, за какой такой,
Непонятно, блажью или тоской,
А я читаю, будто бы вату ем,
Мотылек меня разбери зачем.
Я читаю твое письмо до рассвета, до
Пресловутых мальчиков цвета, пардон, бордо.
Ибо выбора нет, ибо я не могу никак
Темноте скормить дрожащего мотылька.
I read your letter and look out the window.
It's pouring June outside, it's dark outside.
And the light of a sleepless night lamp sways
Above a sheet of paper, like a moth's wing.
And you write to me about the white night,
About me in the night, about not at all,
About love now and then,
About the damned never.
I don't know where you got it from, as if the night is white.
The darkness stares at me from the corner.
And teasing her, my moth marvels,
How I try to appreciate the gentle syllable.
And you write to me for which one,
It is incomprehensible, whim or longing,
And I read as if I was eating cotton wool,
Moth take me apart why.
I read your letter until dawn, until
The notorious boys' colors, sorry, burgundy.
For there is no choice, for I cannot in any way
To feed the trembling moth to the darkness.