Тишины хочу, тишины...
Нервы, что ли, обожжены?
Тишины...
чтобы тень от сосны,
щекоча нас, перемещалась,
холодящая словно шалость,
вдоль спины, до мизинца ступни,
тишины...
звуки будто отключены.
Чем назвать твои брови с отливом?
Понимание -
молчаливо.
Тишины.
Звук запаздывает за светом.
Слишком часто мы рты разеваем.
Настоящее - неназываемо.
Надо жить ощущением, цветом.
Кожа тоже ведь человек,
с впечатленьями, голосами.
Для нее музыкально касанье,
как для слуха - поет соловей.
Как живется вам там, болтуны,
чай, опять кулуарный авралец?
горлопаны не наорались?
тишины...
Мы в другое погружены.
В ход природы неисповедимый,
И по едкому запаху дыма
Мы поймем, что идут чабаны.
Значит, вечер. Вскипает приварок.
Они курят, как тени тихи.
И из псов, как из зажигалок,
Светят тихие языки.
I want silence, silence ...
Are your nerves burned?
Silence ...
that the shadow of the pine,
tickling us, moving,
cooling like a prank,
along the back, to the little finger of the foot,
silence ...
The sounds are off.
Than call your eyebrows with a tide?
Understanding -
silently.
Silence.
The sound is late for the light.
Too often we open our mouths.
The present is unnamed.
It is necessary to live by sensation, color.
The skin is also a man,
with impressions, voices.
For her, musically,
as for a hearing - a nightingale sings.
How do you live there, chatterboxes,
tea, again a backstreet worker?
gorlopany not screamed?
silence ...
We are immersed in another.
In the course of nature inscrutable,
And the smell of smoke
We will understand that the shepherds are coming.
It means evening. The weld is boiling.
They smoke like shadows.
And from dogs, as from lighters,
The quiet languages are shining.