Почти даже сразу горел дом. Шипел однотипный сквер, лил дождь. Неслась по запутанным улицам целлофановая обертка от сигарет. Падали спящие насекомые на ручьи и неслись внутрь реки. Реки волочили за собой минуты, заменяя старые новыми. Ярко светил огонь, дом падал назад. Уничтожалась грязь, менялось небо, смывались камни. Дышали усталые псы под мостами, кричали кошки. Летели сплоченные птицы, летели машины, выпуская горючую смесь. Рвались футбольные сетки на летнем поле, кричали подростковые рты, шевелилась трава. Ругались несчастные семьи в пяти квартирах, в шести доедали ужин, в трех умывались, ложились спать. Полыхало небо, трещала крыша, трещали стены. Бушевала гроза, распухали тучи, гремела ночь. Вертелось яблочное пугало, создавая движение пустоты на полуметровом расстоянии от себя. Смыкался закат, притворялись звезды, желтела, бледнела луна. Дрожал октябрь , намекая на замкнутый холодный круг. Умирали птицы, оживали насекомые, появлялась грязь. Ломался дом, кривился дом, махал руками и ногами, пускал слюни и кровь. Затихал сквер, затихал дождь. Медленно опускалась в лужу обертка. Гасли фонарные столбы, гасли автомобильные фары, гасли звезды. Воры несли свое, маньяки брали свое, влюбленные знали свое. Каждая часть цепи находилась в одном ключе. Далее бесконечность.
The house burned almost immediately. The same-type square hissed, it was pouring rain. A cellophane cigarette wrapper swept through the tangled streets. Sleeping insects fell on streams and rushed into the river. The rivers dragged along the minutes, replacing the old with new ones. The fire was shining brightly, the house was falling back. The dirt was destroyed, the sky changed, stones were washed away. The tired dogs breathed under the bridges, the cats screamed. Close-knit birds flew, cars flew, releasing a combustible mixture. Football nets were torn on the summer field, teenage mouths screamed, the grass stirred. The unfortunate families swore in five apartments, in six they finished their dinner, in three they washed, went to bed. The sky blazed, the roof cracked, the walls cracked. Thunderstorms raged, clouds swelled, night thundered. The apple scarecrow spun, creating a movement of emptiness at a half-meter distance from itself. The sunset was closing, the stars were pretending, the moon was turning yellow, turning pale. October trembled, hinting at a vicious cold circle. Birds died, insects came to life, dirt appeared. The house was breaking, the house was twisting, waving his arms and legs, drooling and blood. The square calmed down, the rain calmed down. The wrapper was slowly sinking into a puddle. The lamp posts went out, the headlights went out, the stars went out. Thieves carried theirs, maniacs took theirs, lovers knew theirs. Each part of the chain was in the same key. Further infinity.