Текст песни Михаил Евдокимов - На троих
Просмотров
39
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Михаил Евдокимов - На троих, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
А вчера на троих мы и в стельку,
И всё стало потом нипочём,
А вторым был сам Разин, сам Стенька,
Третьим был Емельян Пугачёв.
А вторым был сам Разин, сам Стенька,
Третьим был Емельян Пугачёв.
На троих, на троих, на троих,
Так уже повелось на Руси,
Что ж ты, друг мой сердешный, притих,
Наливай, не забудь закусить.
Что ж ты, друг мой сердешный, притих,
Наливай, не забудь закусить.
На троих и сошлись, как виденья,
Стол газеткой накрыли одной,
А вторым был Ильич, вечный Ленин,
Третьим Сталин, отец ваш родной.
А вторым был Ильич, вечный Ленин,
Третьим Сталин, отец ваш родной.
На троих, на троих, на троих,
Так уже повелось на Руси,
Что ж ты, друг мой сердешный, притих,
Наливай, не забудь закусить.
Что ж ты, друг мой сердешный, притих,
Наливай, не забудь закусить.
Понеслось, словно русская тройка,
На бровях самый главный чудит,
То попойка, потом перестройка,
И кругом трёхэтажный стоит.
То попойка, а то перестройка,
И кругом трёхэтажный стоит.
На троих, на троих, на троих,
Так уже повелось на Руси,
Что ж ты, друг мой сердешный, притих,
Наливай, не забудь закусить.
Что ж ты, друг мой сердешный, притих,
Наливай, не забудь закусить.
А вчера на троих, и все в стельку,
Я ж четвёртым стоял с кирпичом,
И за борт выпал сам Разин Стенька,
Ну а кинул его Пугачёв.
И за борт выпал сам Разин Стенька,
Ну а кинул его Пугачёв.
На троих, на троих, на троих,
Так уже повелось на Руси,
Что ж ты, друг мой сердешный, притих,
Наливай, не забудь закусить.
Что ж ты, друг мой сердешный, притих,
Наливай, не забудь закусить.
И всё стало потом нипочём,
А вторым был сам Разин, сам Стенька,
Третьим был Емельян Пугачёв.
А вторым был сам Разин, сам Стенька,
Третьим был Емельян Пугачёв.
На троих, на троих, на троих,
Так уже повелось на Руси,
Что ж ты, друг мой сердешный, притих,
Наливай, не забудь закусить.
Что ж ты, друг мой сердешный, притих,
Наливай, не забудь закусить.
На троих и сошлись, как виденья,
Стол газеткой накрыли одной,
А вторым был Ильич, вечный Ленин,
Третьим Сталин, отец ваш родной.
А вторым был Ильич, вечный Ленин,
Третьим Сталин, отец ваш родной.
На троих, на троих, на троих,
Так уже повелось на Руси,
Что ж ты, друг мой сердешный, притих,
Наливай, не забудь закусить.
Что ж ты, друг мой сердешный, притих,
Наливай, не забудь закусить.
Понеслось, словно русская тройка,
На бровях самый главный чудит,
То попойка, потом перестройка,
И кругом трёхэтажный стоит.
То попойка, а то перестройка,
И кругом трёхэтажный стоит.
На троих, на троих, на троих,
Так уже повелось на Руси,
Что ж ты, друг мой сердешный, притих,
Наливай, не забудь закусить.
Что ж ты, друг мой сердешный, притих,
Наливай, не забудь закусить.
А вчера на троих, и все в стельку,
Я ж четвёртым стоял с кирпичом,
И за борт выпал сам Разин Стенька,
Ну а кинул его Пугачёв.
И за борт выпал сам Разин Стенька,
Ну а кинул его Пугачёв.
На троих, на троих, на троих,
Так уже повелось на Руси,
Что ж ты, друг мой сердешный, притих,
Наливай, не забудь закусить.
Что ж ты, друг мой сердешный, притих,
Наливай, не забудь закусить.
And yesterday we are in the troy and in the insole,
And it all happened, then
And the second was the difference itself, the wall itself,
The third was Emelyan Pugachev.
And the second was the difference itself, the wall itself,
The third was Emelyan Pugachev.
On three, on three, on three,
So it was already heard in Russia,
What are you, my heart, come,
Put, do not forget to eat.
What are you, my heart, come,
Put, do not forget to eat.
On three and agreed as visions,
The table was covered with a newspaper
And the second was Ilyich, Eternal Lenin,
Third Stalin, your father is your native.
And the second was Ilyich, Eternal Lenin,
Third Stalin, your father is your native.
On three, on three, on three,
So it was already heard in Russia,
What are you, my heart, come,
Put, do not forget to eat.
What are you, my heart, come,
Put, do not forget to eat.
Rushed like the Russian Troika,
On the eyebrows the most important thing
Then drip, then restructuring,
And the circle is three-storey.
Then drip, and then perestroika,
And the circle is three-storey.
On three, on three, on three,
So it was already heard in Russia,
What are you, my heart, come,
Put, do not forget to eat.
What are you, my heart, come,
Put, do not forget to eat.
And yesterday on three, and everything is in the insole,
Well I fourth stood with bricks,
And overboard fell by the Raznka himself,
Well, I threw it to Pugachev.
And overboard fell by the Raznka himself,
Well, I threw it to Pugachev.
On three, on three, on three,
So it was already heard in Russia,
What are you, my heart, come,
Put, do not forget to eat.
What are you, my heart, come,
Put, do not forget to eat.
And it all happened, then
And the second was the difference itself, the wall itself,
The third was Emelyan Pugachev.
And the second was the difference itself, the wall itself,
The third was Emelyan Pugachev.
On three, on three, on three,
So it was already heard in Russia,
What are you, my heart, come,
Put, do not forget to eat.
What are you, my heart, come,
Put, do not forget to eat.
On three and agreed as visions,
The table was covered with a newspaper
And the second was Ilyich, Eternal Lenin,
Third Stalin, your father is your native.
And the second was Ilyich, Eternal Lenin,
Third Stalin, your father is your native.
On three, on three, on three,
So it was already heard in Russia,
What are you, my heart, come,
Put, do not forget to eat.
What are you, my heart, come,
Put, do not forget to eat.
Rushed like the Russian Troika,
On the eyebrows the most important thing
Then drip, then restructuring,
And the circle is three-storey.
Then drip, and then perestroika,
And the circle is three-storey.
On three, on three, on three,
So it was already heard in Russia,
What are you, my heart, come,
Put, do not forget to eat.
What are you, my heart, come,
Put, do not forget to eat.
And yesterday on three, and everything is in the insole,
Well I fourth stood with bricks,
And overboard fell by the Raznka himself,
Well, I threw it to Pugachev.
And overboard fell by the Raznka himself,
Well, I threw it to Pugachev.
On three, on three, on three,
So it was already heard in Russia,
What are you, my heart, come,
Put, do not forget to eat.
What are you, my heart, come,
Put, do not forget to eat.