Ты на французском сформулируешь идею
И на английском мне расскажешь что-то, праздно.
Отвечу просто, на иврите - "Будь моею..."
Добавлю на японском: "яркой! Разной!"
И незамысловатой этой фразой
Я, может быть не нас, себя согрею.
Ты убежишь... В Большой Театр, на премьеру,
Потом в музей, на встречу с Врубелем и Басхом.
А я дождусь тебя, у выхода, партера.
С букетом роз - как твои губы - сочных, красных.
И наконец-то тебе станет это ясно:
Как и стремлениям твоим - любви нет меры.
Твоих желаний мне и дерзких увлечений,
Не разделить и даже не понять порой.
Пускай стихий мы разных дети и течений!
Какая есть - моя ты полностью. Я - твой.
И хоть рычи ты, хоть кусайся или вой,
Моя любовь - как гладь воды - без изменений.
You formulate the idea in French
And in English you will tell me something, idly.
I will answer simply, in Hebrew - "Be mine ..."
I will add to Japanese: "Bright! Different!"
And uncomplicated by this phrase
I may not be us, I will warm myself.
You will run away ... to the Bolshoi Theater, to the premiere,
Then to the museum, to meet with Vrubel and Bassch.
And I will wait for you, at the exit, stalls.
With a bouquet of roses - like your lips - juicy, red.
And finally it will become clear to you:
Like your aspirations, there is no measure.
Your desires to me and daring hobbies,
Do not divide and do not even understand.
Let the elements of different children and currents!
What is it - you are completely. I am yours.
And even though you growl, at least bite or howl,
My love is like the surface of water - unchanged.