Текст песни М.Ю. Лермонтов - Поэт
Просмотров
34
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни М.Ю. Лермонтов - Поэт, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Отделкой золотой блистает мой кинжал;
Клинок надежный, без порока;
Булат его хранит таинственный закал
Наследье бранного востока.
Наезднику в горах служил он много лет,
Не зная платы за услугу;
Не по одной груди провел он страшный след
И не одну порвал кольчугу.
Забавы он делил послушнее раба,
Звенел в ответ речам обидным.
В те дни была б ему богатая резьба
Нарядом чуждым и обидным.
Он взят за Тереком отважным казаком
На хладном трупе господина,
И долго он лежал заброшенный потом
В походной лавке армянина.
Теперь родных ножон, избитых на войне,
Лишен героя спутник бедный,
Игрушкой золотой он блещет на стене
Увы, бесславный и безвредный!
Никто привычною, заботливой рукой
Его не чистит, не ласкает,
И надписи его, молясь с зарей,
Никто с усердьем не читает…
В наш век изнеженный не так ли ты, поэт,
Свое утратил назначенье,
На злато променяв ту власть, котрой свет
Внимал в немом благоговенье?
Бывало, мерный звук твоих могучих слов
Воспламенял бойца для битвы,
Он нужен был толпе, как чаша для пиров,
Как фимиам в часы молитвы.
Твой стих, как божий дух, носился над толпой
И, отзыв мыслей благородных,
Звучал, как колокол на башне вечевой
Во дни торжеств и бед народных.
Но скучен нам простой и гордый твой язык,
Нас тешат блестки и обманы;
Как ветхая краса, наш ветхий мир привык
Морщины прятать под румяны…
Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк!
Иль никогда, на голос мщенья,
Из золотых ножон не вырвешь свой клинок,
Покрытый ржавчиной презренья?..
Клинок надежный, без порока;
Булат его хранит таинственный закал
Наследье бранного востока.
Наезднику в горах служил он много лет,
Не зная платы за услугу;
Не по одной груди провел он страшный след
И не одну порвал кольчугу.
Забавы он делил послушнее раба,
Звенел в ответ речам обидным.
В те дни была б ему богатая резьба
Нарядом чуждым и обидным.
Он взят за Тереком отважным казаком
На хладном трупе господина,
И долго он лежал заброшенный потом
В походной лавке армянина.
Теперь родных ножон, избитых на войне,
Лишен героя спутник бедный,
Игрушкой золотой он блещет на стене
Увы, бесславный и безвредный!
Никто привычною, заботливой рукой
Его не чистит, не ласкает,
И надписи его, молясь с зарей,
Никто с усердьем не читает…
В наш век изнеженный не так ли ты, поэт,
Свое утратил назначенье,
На злато променяв ту власть, котрой свет
Внимал в немом благоговенье?
Бывало, мерный звук твоих могучих слов
Воспламенял бойца для битвы,
Он нужен был толпе, как чаша для пиров,
Как фимиам в часы молитвы.
Твой стих, как божий дух, носился над толпой
И, отзыв мыслей благородных,
Звучал, как колокол на башне вечевой
Во дни торжеств и бед народных.
Но скучен нам простой и гордый твой язык,
Нас тешат блестки и обманы;
Как ветхая краса, наш ветхий мир привык
Морщины прятать под румяны…
Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк!
Иль никогда, на голос мщенья,
Из золотых ножон не вырвешь свой клинок,
Покрытый ржавчиной презренья?..
Gold dazzles my dagger;
The blade is reliable, without blemish;
Damask steel holds a mysterious temper
The legacy of the swearing east.
He served as a rider in the mountains for many years,
Not knowing the service fee;
Not one chest he spent a terrible trace
And not one broke his chain mail.
He shared the fun obedient to the slave,
It rang in response to offensive speeches.
In those days he would have been rich in carving
Outfit alien and offensive.
He was taken for Terek by a brave Cossack
On the cold body of the lord
And for a long time he lay abandoned afterwards
In the camping shop of an Armenian.
Now the native knife, beaten in the war,
The hero’s satellite is poor,
With a golden toy he shines on the wall
Alas, inglorious and harmless & # 33;
No one with a familiar, caring hand
He does not clean, does not caress,
And his inscriptions, praying from the dawn,
Nobody reads with zeal ...
In our age, pampered, aren't you, poet,
I lost my appointment
Having exchanged that power for gold with gold
He listened in mute awe?
It used to be the measured sound of your mighty words
Ignited a fighter for battle
The crowd needed him like a feast bowl
Like incense in the hours of prayer.
Your verse, like God's spirit, rushed over the crowd
And, recall of noble thoughts,
It sounded like a bell on a veche tower
In the days of celebrations and misfortunes of the people.
But we are bored with your simple and proud language,
We are amused by spangles and deceit;
Like a decrepit beauty, our decrepit world is used to
Hide wrinkles under the blush ...
Will you wake up again, the ridiculed prophet & # 33;
Or never, in the voice of revenge
You can't tear your blade out of a gold knife
Covered with rust of contempt? ..
The blade is reliable, without blemish;
Damask steel holds a mysterious temper
The legacy of the swearing east.
He served as a rider in the mountains for many years,
Not knowing the service fee;
Not one chest he spent a terrible trace
And not one broke his chain mail.
He shared the fun obedient to the slave,
It rang in response to offensive speeches.
In those days he would have been rich in carving
Outfit alien and offensive.
He was taken for Terek by a brave Cossack
On the cold body of the lord
And for a long time he lay abandoned afterwards
In the camping shop of an Armenian.
Now the native knife, beaten in the war,
The hero’s satellite is poor,
With a golden toy he shines on the wall
Alas, inglorious and harmless & # 33;
No one with a familiar, caring hand
He does not clean, does not caress,
And his inscriptions, praying from the dawn,
Nobody reads with zeal ...
In our age, pampered, aren't you, poet,
I lost my appointment
Having exchanged that power for gold with gold
He listened in mute awe?
It used to be the measured sound of your mighty words
Ignited a fighter for battle
The crowd needed him like a feast bowl
Like incense in the hours of prayer.
Your verse, like God's spirit, rushed over the crowd
And, recall of noble thoughts,
It sounded like a bell on a veche tower
In the days of celebrations and misfortunes of the people.
But we are bored with your simple and proud language,
We are amused by spangles and deceit;
Like a decrepit beauty, our decrepit world is used to
Hide wrinkles under the blush ...
Will you wake up again, the ridiculed prophet & # 33;
Or never, in the voice of revenge
You can't tear your blade out of a gold knife
Covered with rust of contempt? ..