Текст песни М. Ю. Лермонтов - Валерик

Исполнитель
Название песни
Валерик
Дата добавления
23.08.2017 | 00:20:05
Просмотров 78
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным

Для вашего ознакомления предоставлен текст песни М. Ю. Лермонтов - Валерик, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн

Я к вам пишу случайно; право,
Не знаю, как и для чего.
Я потерял уж это право.
И что скажу вам? - ничего!
Что помню вас? - но, боже правый,
Вы это знаете давно;
И вам, конечно, все равно.

И знать вам также нету нужды,
Где я? что я? в какой глуши?
Душою мы друг другу чужды,
Да вряд ли есть родство души.
Страницы прошлого читая,
Их по порядку разбирая
Теперь остынувшим умом,
Разуверяюсь я во всем.
Смешно же сердцем лицемерить
Перед собою столько лет;
Добро б еще морочить свет!
Да и притом, что пользы верить
Тому, чего уж больше нет?..
Безумно ждать любви заочной?
В наш век все чувства лишь на срок;
Но я вас помню - да и точно,
Я вас никак забыть не мог!

Во-первых, потому, что много
И долго, долго вас любил,
Потом страданьем и тревогой
За дни блаженства заплатил;
Потом в раскаянье бесплодном
Влачил я цепь тяжелых лет
И размышлением холодным
Убил последний жизни цвет.
С людьми сближаясь осторожно,
Забыл я шум младых проказ,
Любовь, поэзию, - но вас
Забыть мне было невозможно.

И к этой мысли я привык,
Мой крест несу я без роптанья:
То иль другое наказанье?
Не все ль одно. Я жизнь постиг;
Судьбе, как турок иль татарин,
За все я ровно благодарен;
У бога счастья не прошу
И молча зло переношу.
Быть может, небеса Востока
Меня с ученьем их пророка
Невольно сблизили. Притом
И жизнь всечасно кочевая,
Труды, заботы ночь и днем,
Все, размышлению мешая,
Приводит в первобытный вид
Больную душу: сердце спит,
Простора нет воображенью...
И нет работы голове...
Зато лежишь в густой траве
И дремлешь под широкой тенью
Чинар иль виноградных лоз,
Кругом белеются палатки;
Казачьи тощие лошадки
Стоят рядком повеся нос;
У медных пушек спит прислуга.
Едва дымятся фитили;
Попарно цепь стоит вдали;
Штыки горят под солнцем юга.
Вот разговор о старине
В палатке ближней слышен мне;
Как при Ермолове ходили
В Чечню, в Аварию, к горам;
Как там дрались, как мы их били,
Как доставалося и нам;
И вижу я неподалеку
У речки, следуя пророку,
Мирной татарин свой намаз
Творит, не подымая глаз;
А вот кружком сидят другие.
Люблю я цвет их желтых лиц,
Подобный цвету ноговиц,
Их шапки, рукава худые,
Их темный и лукавый взор
И их гортанный разговор.
Чу - дальний выстрел. Прожужжала
Шальная пуля... славный звук...
Вот крик - и снова все вокруг
Затихло... Но жара уж спа'ла,
Ведут коней на водопой,
Зашевелилася пехота;
Вот проскакал один, другой!
Шум, говор. Где вторая рота?
Что, вьючить? - что же капитан?
Повозки выдвигайте живо!
"Савельич!" - "Ой ли!" - "Дай огниво!"
Подъем ударил барабан -
Гудит музыка полковая;
Между колоннами въезжая,
Звенят орудья. Генерал
Вперед со свитой поскакал...
Рассыпались в широком поле,
Как пчелы, с гиком казаки;
Уж показалися значки
Там на опушке - два, и боле.
А вот в чалме один мюрид
В черкеске красной ездит важно,
Конь светло-серый весь кипит,
Он машет, кличет - где отважный?
Кто выдет с ним на смертный бой!..
Сейчас, смотрите: в шапке черной
Казак пустился гребенской;
Винтовку выхватил проворно,
Уж близко... выстрел... легкий дым...
Эй вы, станичники, за ним...
Что? ранен!.. - Ничего, безделка... -
И завязалась перестрелка...
Но в этих сшибах удалых
Забавы много, толку мало;
Прохладным вечером, бывало,
Мы любовалися на них,
Без кровожадного волненья,
Как на трагический балет;
Зато видал я представленья,
Каких у вас на сцене нет...

Раз - это было под Гихами -
Мы проходили темный лес;
Огнем дыша, пылал над нами
Лазурно-ясный свод небес.
Нам был обещан бой жестокий.
Из гор Ичкерии далекой
Уже в Чечню на братний зов
Толпы стекались удальцов.
Над допотопными лесами
Мелькали маяки кругом:
И дым их то вился столпом,
То расстилался облаками;
И оживилися леса;
Скликались дико голоса
Под их зелеными шатрами.
Едва лишь выбрался обоз
В поляну, дело началось;
Чу! в арьегард орудья просят;
Вот ружья из кустов выносят,
Вот тащат за ноги людей
И кличут громко лекарей;
А вот и слева, из опушки,
Вдруг с гиком кинулись на пушки;
И градом пуль с вершин дерев
Отряд осыпан. Впереди же
Все тихо - там между кустов
Бежал поток. Подходим ближе.
Пустили несколько гранат;
Еще подвинулись; молчат;
Но вот над бревнами завала
Ружье как будто заблистало;
Птом мелькнуло шапки две;
И вновь все спряталось в траве.
То было грозное молчанье,
Недолго длилося оно,
Но в этом странном ожиданье
Забилось сердце не одно.
Вдруг залп... глядим: лежат рядами,
Что нужды? здешние полки
Народ испытанный..."В штыки,
Дружнее!" - раздалось за нами.
Кровь загорелася в груди!
Все офицеры впереди...
Верхом помчался на завалы
Кто не успел спрыгнуть с коня...
"Ура!" - и смолкло. "Вон кинжалы,
В приклады!" - и пошла резня.
И два часа в струях потока
Бой длился. Резались жестоко,
Как звери, молча, с грудью грудь,
Ручей телами запрудили.
Хотел воды я зачерпнуть...
(И зной и битва утомили
Меня), но мутная волна
Была тепла, была красна.

На берегу, под тенью дуба,
Пройдя завалов первый ряд,
Стоял кружок. Один солдат
Был на коленах; мрачно, грубо
Казалось выраженье лиц,
Но слезы капали с ресниц,
Покрытых пылью... на шинели,
Спиною к дереву, лежал
Их капитан. Он умирал;
В груди его едва чернели
Две ранки; кровь его чуть-чуть
Сочилась. Но высоко грудь
И трудн?
I write to you by accident; right,
I do not know how or why.
I lost that right.
And what do I tell you? - Nothing!
What do I remember you? - but, my God,
You have known this for a long time;
And you, of course, do not care.

And you do not need to know,
Where I am? what am I? In what wilderness?
We are strangers to each other's soul,
Yes, there is hardly a kinship of the soul.
Pages of the past reading,
They sorted out in order
Now with a cold mind,
I do my best in everything.
It's ridiculously falsifying the heart
Before him for so many years;
Good would still fool the light!
And moreover, what is the use of believing
Something that is no longer there? ..
Insanely wait for love in absentia?
In this age all feelings are only for a period;
But I remember you - and yes,
I could not forget you!

First, because a lot
And for a long time, I loved you,
Then by suffering and anxiety
During the days of bliss he paid;
Then in repentance barren
I had a chain of hard years
And thinking cold
Killed the last color of life.
With people approaching cautiously,
I forgot the sound of the young prose,
Love, poetry - but you
It was impossible to forget me.

And I got used to this thought,
I carry my cross without rumbling:
Is that another punishment?
Not everything is one. I have comprehended life;
Destiny, like the Turks or Tatar,
For all I am exactly grateful;
God does not ask for happiness
And silently I endure the evil.
Perhaps, the skies of the East
I am with the teaching of their prophet
Involuntarily brought them closer. Moreover
And life is always nomadic,
Work, cares night and day,
All, meditating, interfering,
Leads to the primitive form
A sick soul: the heart is asleep,
There is no room for imagination ...
And there is no work for the head ...
But you are lying in the dense grass
And you doze under a wide shadow
Chinar il grape vines,
Tents are white around;
Cossack skinny horses
Stand with a row hanging your nose;
The servants are sleeping at the copper cannons.
The wicks are scarcely smoking;
The chain stands in the distance;
The bayonets are burning under the sun of the south.
Here is a conversation about antiquity
In the tent of the nearer one hears me;
As when Ermolov walked
In Chechnya, in the Accident, to the mountains;
As they fought, as we beat them,
How it got to us;
And I see nearby
At the river, following the prophet,
Peaceful Tatar his namaz
He does it without lifting his eyes;
But in a circle there are others.
I love the color of their yellow faces,
Like the color of the gnatly,
Their hats, thin sleeves,
Their dark and evil eyes
And their guttural conversation.
Chu is a distant shot. Has been buzzed
A stray bullet ... a nice sound ...
Here's a scream - and again all around
Quiet ... But the heat was already sleeping,
They lead the horses to the watering place,
The infantry stirred;
Here's a gallop of one, the other!
Noise, talking. Where is the second company?
What, to bring? "What about the captain?"
Push out the wagons!
& Quot; Savelich! & Quot; - & quot; Oh, do not! & Quot; - & quot; Give the Flint! & Quot;
The ascent hit the drum -
Humming music regimental;
Between the columns,
The guns ring. General
Forward with the retinue rode ...
Disintegrated in a wide field,
Like bees, with cocks, Cossacks;
Already shown badges
There are two on the edge of the forest, and more.
But in the turban one Murid
In Circassian red it's important,
The horse is light gray all boils,
He waves, calls - where is the brave one?
Who will fight with him to the death battle! ..
Now, look: in a black hat
The Cossack started off greben;
I grabbed the rifle quickly,
It's close ... a shot ... a light smoke ...
Hey, you, seniors, for him ...
What? Wounded! .. - Nothing, no trick ... -
And a firefight began ...
But in these knock-outs
There is a lot of fun, little use;
It was a cool evening,
We admired them,
Without bloodthirsty excitement,
As a tragic ballet;
But I saw the presentation,
What you do not have on the stage ...

Once - it was under Guichi -
We passed a dark forest;
Fire breathing, blazed over us
The azure-clear vault of heaven.
We were promised a brutal battle.
From the mountains of Ichkeria
Already in Chechnya on a brotherly call
Crowds flocked to the daredevils.
Above the antediluvian forests
The beacons circled around:
And their smoke was a column,
Then he spread out clouds;
And the forest revived;
Were heard wildly voices
Under their green tents.
Scarcely got out of the convoy
In the glade, the business began;
Chu! In the arghard the guns are asked;
Here guns from the bushes endure,
Here they drag people by the feet
And they call loudly the healers;
And here to the left, from the edge,
Suddenly they threw themselves on a cannon with a boom;
And a hail of bullets from the tops of the trees
The detachment is showered. Ahead of
Everything is quiet - there between the bushes
The stream was running. We approach closer.
Several grenades were opened;
Still moved; They are silent;
But above the logs of the blockage
The gun seemed to shine;
Ptom flashed two caps;
Again, everything hid in the grass.
It was a terrible silence,
It did not last long,
But in this strange expectation
Heartbeat is not one.
Suddenly a volley ... we look: lie in rows,
What needs? Local shelves
The people tested ... "With bayonets,
Friendly! & Quot; - came for us.
Blood burned in your chest!
All officers are ahead ...
Rushed to the rubble
Who did not have time to jump off the horse ...
& Quot; Hurray! & Quot; - and was silent. "There are daggers,
In the butts! & Quot; - and there was a massacre.
And two hours in the streams of the stream
The battle lasted. They were severely hurt,
Like animals, silently, with chest breasts,
Creek tormented the bodies.
I wanted to scoop water ...
(And the heat and the battle exhausted
Me), but a muddy wave
It was warm, red.

On the shore, under the shade of oak,
After passing through the rubble the first row,
There was a circle. One soldier
He was on his knees; Gloomy, rude
It seemed expressive
Опрос: Верный ли текст песни? Да Нет