Текст песни Арсений Тарковский - Эвридика.Первые свидания .

Исполнитель
Название песни
Эвридика.Первые свидания .
Дата добавления
16.12.2019 | 06:20:06
Просмотров 70
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным

Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Арсений Тарковский - Эвридика.Первые свидания ., а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн

У человека тело
Одно, как одиночка.
Душе осточертела
Сплошная оболочка
С ушами и глазами
Величиной в пятак
И кожей - шрам на шраме,
Надетой на костяк.

Летит сквозь роговицу
В небесную криницу,
На ледяную спицу,
На птичью колесницу
И слышит сквозь решетку
Живой тюрьмы своей
Лесов и нив трещотку,
Трубу семи морей.

Душе грешно без тела,
Как телу без сорочки, -
Ни помысла, ни дела,
Ни замысла, ни строчки.
Загадка без разгадки:
Кто возвратится вспять,
Сплясав на той площадке,
Где некому плясать?

И снится мне другая
Душа, в другой одежде:
Горит, перебегая
От робости к надежде,
Огнем, как спирт, без тени
Уходит по земле,
На память гроздь сирени
Оставив на столе.

Дитя, беги, не сетуй
Над Эвридикой бедной
И палочкой по свету
Гони свой обруч медный,
Пока хоть в четверть слуха
В ответ на каждый шаг
И весело и сухо
Земля шумит в ушах.

Свиданий наших каждое мгновенье,
Мы праздновали, как богоявленье,
Одни на целом свете. Ты была
Смелей и легче птичьего крыла,
По лестнице, как головокруженье,
Через ступень сбегала и вела
Сквозь влажную сирень в свои владенья
С той стороны зеркального стекла.

Когда настала ночь, была мне милость
Дарована, алтарные врата
Отворены, и в темноте светилась
И медленно клонилась нагота,
И, просыпаясь: "Будь благословенна!" -
Я говорил и знал, что дерзновенно
Мое благословенье: ты спала,
И тронуть веки синевой вселенной
К тебе сирень тянулась со стола,
И синевою тронутые веки
Спокойны были, и рука тепла.

А в хрустале пульсировали реки,
Дымились горы, брезжили моря,
И ты держала сферу на ладони
Хрустальную, и ты спала на троне,
И - Боже правый! - ты была моя.
Ты пробудилась и преобразила
Вседневный человеческий словарь,
И речь поьгорло полнозвучной силой
Наполнилась, и слово ты раскрыло
Свой новый смысл и означало: царь.

На свете все преобразилось, даже
Простые вещи - таз, кувшин, - когда
Стояла между нами, как на страже,
Слоистая и твердая вода.

Нас повело неведомо куда.
Пред нами расступались, как миражи,
Построенные чудом города,
Сама ложилась мята нам под ноги,
И птицам с нами было по дороге,
И рыбы поднимались по реке,
И небо развернулось перед нами...

Когда судьба по следу шла за нами,
Как сумасшедший с бритвою в руке.

Предчувствиям не верю и примет
Я не боюсь. Ни клеветы, ни яда
Я не бегу. На свете смерти нет.
Бессмертны все. Бессмертно все. Не надо
Бояться смерти ни в семнадцать лет,
Ни в семьдесят. Есть только явь и свет,
Ни тьмы, ни смерти нет на этом свете.
Мы все уже на берегу морском,
И я из тех, кто выбирает сети,
Когда идет бессмертье косяком.

Живите в доме - и не рухнет дом.
Я вызову любое из столетий,
Войду в него и дом построю в нем.
Вот почему со мною ваши дети
И жены ваши за одним столом -
А стол один и прадеду и внуку:
Грядущее свершается сейчас,
И если я приподнимаю руку,
Все пять лучей останутся у вас.
Я каждый день минувшего, как крепью,
Ключицами своими подпирал,
Измерил время землемерной цепью
И сквозь него прошел, как сквозь Урал.

Я век себе по росту подбирал.
Мы шли на юг, держали пыль над степью;
Бурьян чадил; кузнечик баловал,
Подковы трогал усом, и пророчил,
И гибелью грозил мне, как монах.
Судьбу свою к седлу я приторочил;
Я и сейчас, в грядущих временах,
Как мальчик, привстаю на стременах.

Мне моего бессмертия довольно,
Чтоб кровь моя из века в век текла.
За верный угол ровного тепла
Я жизнью заплатил бы своевольно,
Когда б ее летучая игла
Меня, как нить, по свету не вела.
The human body
One, like a loner.
I'm sick of my soul
Solid shell
With ears and eyes
The size of a dime
And the skin is a scar on a scar
Wearing a skeleton.

Flies through the cornea
Into the heavenly chariot
On the ice spoke
Bird chariot
And hears through the bars
Living his prison
Forest and cornfield rattle,
The pipe of the seven seas.

The soul is sinless without a body,
Like a body without a shirt
No thought, no deed
Neither design nor line.
Riddle without a solution:
Who will return back
Dancing on that platform
Where is there no one to dance?

And I dream of another
Soul, in other clothes:
Burns, running across
From shyness to hope
Fire like alcohol, without a shadow
Leaves the earth
As a keepsake, a bunch of lilacs
Leaving on the table.

Child run, don't complain
Over Eurydice poor
And a wand around the world
Drive your copper hoop
At least a quarter of the hearing
In response to every step
And fun and dry
The earth is noisy in the ears.

Our visits every moment
We celebrated like an epiphany
Alone in the whole world. You were
Dare and lighter than a bird’s wing,
Up the stairs like dizziness
I ran and led through the step
Through the wet lilacs to their possessions
On the other side of the mirror glass.

When the night came, there was mercy on me
Granted, Altar Gates
Opened and glowed in the dark
And nudity slowly leaned
And waking up: "Be blessed!" -
I spoke and knew that boldly
My blessing: you slept
And touch the eyelids of the blue universe
The lilac was reaching for you from the table
And blue touched eyelids
They were calm, and the hand was warm.

And in the crystal, rivers pulsed
Mountains smoked, seas squeamish,
And you held the sphere in the palm of your hand
Crystal, and you slept on the throne,
And - God right! - you were mine.
You woke up and transformed
Daily human dictionary,
And the speech burned with full-bodied force
Filled and the word you revealed
His new meaning meant: the king.

Everything has changed in the world, even
Simple things - a basin, a jug - when
She stood between us, on guard
Layered and hard water.

We were led to an unknown destination.
Before us parted like mirages,
Built by the miracle of the city,
Mint itself fell under our feet,
And the birds were on the road with us
And the fish went up the river
And the sky turned before us ...

When fate followed us,
Like a madman with a razor in his hand.

I do not believe in forebodings and will accept
I'm not afraid. Neither slander nor poison
I do not run. There is no death in the world.
All are immortal. Immortally everything. Do not
Fearing death at seventeen
Not at seventy. There is only reality and light
There is no darkness, no death in this world.
We are all on the seashore
And I'm one of those who choose networks,
When immortality goes by a jamb.

Live in the house - and the house will not collapse.
I'll challenge any of the centuries
I will go into it and build a house in it.
That's why your children are with me
And your wives at the same table -
And there is one table for both my great-grandfather and grandson:
The future is coming true now
And if I raise my hand
All five rays will remain with you.
Every day of the past, as I am holding,
He supported his collarbones,
Measured time with a land surveying chain
And passed through it, as through the Urals.

I took my century for growth.
We walked south, holding dust over the steppe;
Weeds chadil; a grasshopper pampered
He touched the horseshoes with a mustache, and prophesied,
And he threatened me with death like a monk.
I hindered my fate to the saddle;
I am now, in future times,
Like a boy, I get up on stirrups.

I have enough of my immortality
So that my blood flows from century to century.
For the right angle of even heat
I would pay my life arbitrarily
When would her flying needle
I, like a thread, did not lead the world.
Опрос: Верный ли текст песни? Да Нет