Так пусто
без твоего плеча и глаз, меняющих цвет.
Сражаться бы за тебя на мечах, только меча - нет.
Не с кем драться и побеждать - некого победить.
Километры. Они лежат. Лежачих нельзя бить.
Тебя я знаю уже давно, не зная тебя и дня.
И все слова прозвучали, но звучали не для меня.
А взгляды, резкие, как гаррота, пойманы в основном
по снам и фото. Я для чего-то
стану твоим сном.
На остановке поют ветра: "Иди! Уходи! Вставай!",
туманы до десяти утра. В измороси трамвай,
и город, североглаз и твёрд, стоит, травинку жуя,
но, знаешь, - он тебя очень ждёт.
И в нём тебя жду я.
So empty
Without your shoulder and eye, changing color.
To fight for you on swords, only a sword - no.
There is no one to fight and win - there is no one to win.
Kilometers. They are lying. You can’t beat the bedridden.
I have known you for a long time, not knowing you and a day.
And all the words sounded, but they did not sound to me.
And the views, sharp, like Garrota, are caught mainly
by dreams and photos. I am for something
I will become your dream.
At the bus stop, they sing winds: "Go! Go away! Get up!",
Mists until ten in the morning. In the hazardous tram,
and the city, the north -eyed and firm, stands, chewing grass,
But, you know, he is waiting for you very much.
And in it I am waiting for you.