Текст песни Александр Иванов - Он, как сыч, не боится ночной высоты...
Просмотров
56
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Александр Иванов - Он, как сыч, не боится ночной высоты..., а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Он, как сыч, не боится ночной высоты,
И с неё за ограды, канавы, кусты
Он глядел, в ожидании Бога,
На скользящую в сумрак дорогу.
И не вспыхнул ковыль, и не грянул набат,
И никто не упал на колени
В эту тёплую пыль, будто не виноват,
В прах и грех прежних ста поколений.
Потому что он вещ и по-своему зрящ,
И его не смутили ни посох, ни плащ,
Ни разбитые Ваши сандалии,
И ни то, что Вы страшно устали.
Ибо дата туманна и призрачен год,
Ясно лишь – на рассвете в России.
Потому он и твёрд и, по-своему горд -
Он один, кто узнает Мессию.
Вас шальною волною в рассвет занесло
Непутёвое Вашей души ремесло:
На вой ветра и шёпот акаций,
Как на голос судьбы откликаться.
Вас никто не придёт проводить от ворот,
Но во след, словно с неба сошедший,
Вас приветит кивком, будто с Вами знаком,
Поселковый один сумасшедший.
И помашет рукой, уходя на покой,
Даже не городской сумасшедший.
И с неё за ограды, канавы, кусты
Он глядел, в ожидании Бога,
На скользящую в сумрак дорогу.
И не вспыхнул ковыль, и не грянул набат,
И никто не упал на колени
В эту тёплую пыль, будто не виноват,
В прах и грех прежних ста поколений.
Потому что он вещ и по-своему зрящ,
И его не смутили ни посох, ни плащ,
Ни разбитые Ваши сандалии,
И ни то, что Вы страшно устали.
Ибо дата туманна и призрачен год,
Ясно лишь – на рассвете в России.
Потому он и твёрд и, по-своему горд -
Он один, кто узнает Мессию.
Вас шальною волною в рассвет занесло
Непутёвое Вашей души ремесло:
На вой ветра и шёпот акаций,
Как на голос судьбы откликаться.
Вас никто не придёт проводить от ворот,
Но во след, словно с неба сошедший,
Вас приветит кивком, будто с Вами знаком,
Поселковый один сумасшедший.
И помашет рукой, уходя на покой,
Даже не городской сумасшедший.
He, like an owl, is not afraid of night height,
And with her for the fences, ditches, bushes
He looked, waiting for God,
On the gliding road.
And the feather-grass did not flare up, and did not strike the alarm,
And no one fell to his knees
In this warm dust, as if not to blame,
In the dust and sin of the previous hundred generations.
Because he is a thing and in his own way seeing,
And he was not embarrassed by either the staff or the cloak,
Neither shattered your sandals,
And neither that you are terribly tired.
For the date is vague and the year is ghosted,
It is clear only - at dawn in Russia.
Because he is hard and, in his own way proud -
He is the one who recognizes the Messiah.
You stray wave in the dawn skidded
Disheartened your soul craft:
To howl the wind and the whisper of acacias,
How to respond to the voice of fate.
Nobody will come to you from the gate,
But in the wake, as if descended from heaven,
You are greeted with a nod, as if you know,
The village one is crazy.
And waving his hand, leaving to rest,
Not even a city madman.
And with her for the fences, ditches, bushes
He looked, waiting for God,
On the gliding road.
And the feather-grass did not flare up, and did not strike the alarm,
And no one fell to his knees
In this warm dust, as if not to blame,
In the dust and sin of the previous hundred generations.
Because he is a thing and in his own way seeing,
And he was not embarrassed by either the staff or the cloak,
Neither shattered your sandals,
And neither that you are terribly tired.
For the date is vague and the year is ghosted,
It is clear only - at dawn in Russia.
Because he is hard and, in his own way proud -
He is the one who recognizes the Messiah.
You stray wave in the dawn skidded
Disheartened your soul craft:
To howl the wind and the whisper of acacias,
How to respond to the voice of fate.
Nobody will come to you from the gate,
But in the wake, as if descended from heaven,
You are greeted with a nod, as if you know,
The village one is crazy.
And waving his hand, leaving to rest,
Not even a city madman.