Ты слезами детскими, материнским плачем
Через сотни судеб путь свой обозначил,
Старики гневятся: Эх, довёл Россию,
Ты своим безумством бело-красно-синим
В самом страшном сне моём даже и не снилась
Эта демократия, эта справедливость.
Как тебе мы верили, как помочь хотели,
Новогодней ночью вмиг осиротели
Не стерпел бы боли той даже стойкий мрамор,
Ты не удосужился объявить хоть траур,
Против трёх, что в августе полегло в могилы,
Нам оплакать этих года б не хватило…
Что война, политика – обе вещи мерзкие,
Грех руками армии жечь дома черкесские,
Не снимай вину с себя – доводы не веские,
И покрылись коркою души офицерские…
You tears childish, mother cry
Through hundreds of destinies, he marked his way
Old people are angry: Eh, brought Russia,
Your madness is white-red-blue
In my worst dream, I never even dreamed
This democracy, this justice.
As we believed, how you wanted to help,
New Year's night in an instant orphaned
Even the resistant marble could not stand the pain of that
You did not bother to declare even mourning,
Against the three that fell in August in the graves,
We didn’t have enough to mourn this year ...
That war, politics are both ugly things
Sin army hands burn the Circassian houses,
Do not take the blame from yourself - the arguments are not valid,
And the officers covered their heads with a crust ...