День Первый (Пески Петербурга, 1994)
И был день первый, и птицы взлетали из рук твоих;
И ветер пах грецким орехом,
Но не смел тронуть губ твоих,
И полдень длился почти что тринадцатый час;
И ты сказал слово, и мне показалось,
Что слово было живым;
И поодаль в тени
Она улыбалась, как детям, глядя на нас;
И после тени домов ложились под ноги, узнав тебя,
И хозяйки домов зажигали свечи, зазвав тебя;
И, как иголку в компасе, тебя била дрожь от их глаз;
И они ложились под твой прицел,
Не зная, что видишь в них ты,
Но готовые ждать,
Чтобы почувствовать слово еще один раз.
Те, кто любят тебя, молчат - теперь ты стал лучше их,
И твои мертвецы ждут внизу,
Но едва ли ты впустишь их;
И жонглеры на площади считают каждый твой час;
Но никто из них не скажет тебе
Того, что ты хочешь знать:
Как сделать так,
Чтобы она улыбалась еще один раз!
Day One (Sands of Petersburg, 1994)
And the first day was, and the birds flew out of your hands;
And the wind smelled like walnuts
But did not dare to touch your lips,
And noon lasted almost the thirteenth hour;
And you said a word, and it seemed to me
That the word was alive;
And at a distance in the shade
She smiled like children, looking at us;
And after the shade of the houses lay down at your feet, recognizing you,
And the mistresses of the houses lit candles, calling you;
And, like a needle in a compass, you were trembling from their eyes;
And they lay under your sight
Not knowing what you see in them,
But ready to wait
To feel the word one more time.
Those who love you are silent - now you are better than them,
And your dead are waiting below
But you hardly let them in;
And the jugglers in the square count your every hour;
But none of them will tell you
What you want to know:
How to do so
So she smiled one more time!