Мой блудный ангел,
без ламентаций и вздохов,
почти не глядя друг на друга
в неверном свете свечей,
мы вновь танцуем танго.
И все не так уж плохо:
мне все равно, где провел ты
сто бесконечных ночей.
Мой блудный ангел,
я и сама - не святая.
Бывает, я улетаю
в мансарды и кабаки,
где пьют поэты,
где ждут меня, как узник ждет рассвета.
Я прихожу, точно Муза,
прямо сквозь сердце к ним в стихи.
Мой беспробудный ангел,
без лишних слов и лишних жестов
мы так с тобою танцуем,
как никогда до сих пор!
Как сладко это танго!
И, Боже, как истаскана пьеса!
Но пусть. Мы все-таки вместе
и «стоп» не говорит нам режиссер.
Под наше танго,
тоски не пряча, кто-то плачет.
А кто-то грезит о ласке
и закрывает глаза.
Танцуй, мой ангел!
Ведь мы с тобой не можем иначе.
Пусть нам осталось два такта,
пусть на это смотрит весь зал.
My prodigal angel
without lamentations and sighs,
almost without looking at each other
in the wrong candlelight
we are dancing tango again.
And all is not so bad:
I don't care where you spent
one hundred endless nights.
My prodigal angel
I myself am not a saint.
It happens I fly away
in the attic and taverns,
where poets drink
where they are waiting for me, as a prisoner is waiting for dawn.
I come like a muse
right through the heart to them in verse.
My restless angel
without extra words and extra gestures
we dance with you like that
like never before!
How sweet this tango is!
And God, how the play has been worn out!
But let it be. We are still together
and “stop” does not tell us the director.
Under our tango
without hiding, someone is crying.
And someone dreams of affection
and closes his eyes.
Dance, my angel!
After all, you and I cannot do otherwise.
Let us have two bars left
let the whole audience look at it.