Текст песни Игорь Никольский - Каждый из нас, часть 2
Просмотров
30
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Игорь Никольский - Каждый из нас, часть 2, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Макет оказался сильней... (с) Егор Летов
Ну что же, мой ангел, ты в траурной позе застыл?
Ты знаешь здесь всё: даже больше, чем знает сам Город…
Твой брат с Петропавловки в гости ко мне заходил –
И я навсегда его речью остался распорот.
Он мне рассказал, что сменили трамвайный маршрут,
Что снова на КАДе – ремонт и безумные пробки,
Но главную новость он скрыл: механический шут,
Она затаилась внутри разноцветной коробки.
Однако, поведав о том, что на Ладоге – штиль,
Что в Русском музее скруглили картины кубистов,
Он вдруг перешёл на несвойственный ангелам стиль
И стал говорить непривычно серьёзно и быстро.
«Ты знаешь, – он мне говорил, – что сегодня любой,
Кто раньше кормил своим творчеством только знакомых,
Имеет возможность юродствовать перед толпой,
За стиль выдавая любой поэтический промах?»
«Ты помнишь, – всё спрашивал он, – этот новый поэт,
Который грозился, что жизнь проживёт покороче?
Такой же позёр оказался. И силы в нём нет.
Но все, как обычно, купились на резкие строчки.
Эстетика бунта народу пришлась по душе,
И парень отлично пополнил привычных обойму,
А сквозь лицедейство виднелось всё то же клише.
На это я был поначалу столь мастерски пойман.
Качаясь на сцене, как маятник, с кипой бумаг,
Как с хлебом готовым объевшийся рифмами пекарь,
Он, бывший Шутом, убедил всех вокруг, что он – Маг...
Олицетворение нашего скудного века.
Я дал ему шанс: я стоял у него за спиной
И тихо просил прекратить истеричные вздохи,
Но он не услышал, плескаясь по сцене волной,
Себя, очевидно, считая приметой эпохи.
Эпоху контузил овацией зрительный зал.
Я слабо надеялся – бред этот был не нарочным.
...А в дальнем углу, незамеченный, Бродский стоял,
И с мрачным презрением сравнивал этого с прошлым».
Ну что же, мой ангел, ты в траурной позе застыл?
Ты знаешь здесь всё: даже больше, чем знает сам Город…
Твой брат с Петропавловки в гости ко мне заходил –
И я навсегда его речью остался распорот.
Он мне рассказал, что сменили трамвайный маршрут,
Что снова на КАДе – ремонт и безумные пробки,
Но главную новость он скрыл: механический шут,
Она затаилась внутри разноцветной коробки.
Однако, поведав о том, что на Ладоге – штиль,
Что в Русском музее скруглили картины кубистов,
Он вдруг перешёл на несвойственный ангелам стиль
И стал говорить непривычно серьёзно и быстро.
«Ты знаешь, – он мне говорил, – что сегодня любой,
Кто раньше кормил своим творчеством только знакомых,
Имеет возможность юродствовать перед толпой,
За стиль выдавая любой поэтический промах?»
«Ты помнишь, – всё спрашивал он, – этот новый поэт,
Который грозился, что жизнь проживёт покороче?
Такой же позёр оказался. И силы в нём нет.
Но все, как обычно, купились на резкие строчки.
Эстетика бунта народу пришлась по душе,
И парень отлично пополнил привычных обойму,
А сквозь лицедейство виднелось всё то же клише.
На это я был поначалу столь мастерски пойман.
Качаясь на сцене, как маятник, с кипой бумаг,
Как с хлебом готовым объевшийся рифмами пекарь,
Он, бывший Шутом, убедил всех вокруг, что он – Маг...
Олицетворение нашего скудного века.
Я дал ему шанс: я стоял у него за спиной
И тихо просил прекратить истеричные вздохи,
Но он не услышал, плескаясь по сцене волной,
Себя, очевидно, считая приметой эпохи.
Эпоху контузил овацией зрительный зал.
Я слабо надеялся – бред этот был не нарочным.
...А в дальнем углу, незамеченный, Бродский стоял,
И с мрачным презрением сравнивал этого с прошлым».
The layout was stronger ... (c) Yegor Letov
Well, my angel, you froze in a mourning pose?
You know everything here: even more than the City itself knows ...
Your brother and Petropavlovka came to visit me -
And I forever his speech remained a split.
He told me that they changed the tram route,
What is again on CAD - repair and insane traffic jams,
But the main news he hid: a mechanical jester,
She lurked inside a multi-colored box.
However, telling that Ladoga is calm,
That in the Russian Museum rounded up cubist paintings,
He suddenly switched to an unusual style for angels.
And he began to speak unusually seriously and quickly.
“You know,” he told me, “that today everyone,
Who used to feed their acquaintances only
Has the ability to play the fool in front of a crowd
For the style of giving any poetic slip? "
“Do you remember,” he asked, “this new poet,
Who threatened to live a shorter life?
The same poser turned out to be. And there is no power in it.
But everything, as usual, bought into sharp lines.
Aesthetics of rebellion to the people liking
And the guy perfectly replenished the usual clip,
And through the mummery one could see the same cliche.
To this I was at first so skillfully caught.
Swinging on the stage like a pendulum, with a pile of papers,
As with a bread baker ready to rhyme,
He, the former Jester, convinced everyone around that he was a Magician ...
The impersonation of our meager age.
I gave him a chance: I stood behind him
And quietly asked to stop hysterical sighs,
But he did not hear a wave splashing across the stage,
Himself, obviously, considering the signs of the era.
Era contused ovation auditorium.
I had little hope - this nonsense was not special.
... And in the far corner, unnoticed, Brodsky stood,
And compared with the past with grim contempt. ”
Well, my angel, you froze in a mourning pose?
You know everything here: even more than the City itself knows ...
Your brother and Petropavlovka came to visit me -
And I forever his speech remained a split.
He told me that they changed the tram route,
What is again on CAD - repair and insane traffic jams,
But the main news he hid: a mechanical jester,
She lurked inside a multi-colored box.
However, telling that Ladoga is calm,
That in the Russian Museum rounded up cubist paintings,
He suddenly switched to an unusual style for angels.
And he began to speak unusually seriously and quickly.
“You know,” he told me, “that today everyone,
Who used to feed their acquaintances only
Has the ability to play the fool in front of a crowd
For the style of giving any poetic slip? "
“Do you remember,” he asked, “this new poet,
Who threatened to live a shorter life?
The same poser turned out to be. And there is no power in it.
But everything, as usual, bought into sharp lines.
Aesthetics of rebellion to the people liking
And the guy perfectly replenished the usual clip,
And through the mummery one could see the same cliche.
To this I was at first so skillfully caught.
Swinging on the stage like a pendulum, with a pile of papers,
As with a bread baker ready to rhyme,
He, the former Jester, convinced everyone around that he was a Magician ...
The impersonation of our meager age.
I gave him a chance: I stood behind him
And quietly asked to stop hysterical sighs,
But he did not hear a wave splashing across the stage,
Himself, obviously, considering the signs of the era.
Era contused ovation auditorium.
I had little hope - this nonsense was not special.
... And in the far corner, unnoticed, Brodsky stood,
And compared with the past with grim contempt. ”