когда-то мы оба мечтали о весне подкожно
теперь далеки. невозможно.
но. я помню ту лестничную площадку
почти под крышей.
тот грязный лифт
тот теплый липтон.
и мой монолог у твоих ног
(дело не в том, что я тебя любил,
а в том, что ты сидела на три ступеньки выше)
монолог о том, что жизнь
невозможно подкрасить, как одну из отросших прядей.
и то, как твои сын назвал меня дядей.
once we both dreamed of spring subcutaneously
now far away. is impossible.
but. I remember that landing
almost under the roof.
that dirty elevator
that warm lipton.
and my monologue is at your feet
(it's not that I loved you,
but the fact that you sat three steps higher)
monologue that life
impossible to tint, as one of the regrown strands.
and the way your son called me uncle.