В ладонях ретивой птицей
Журавль смотрел на солнце
Он просто устал синицей быть,
Поэтому не поддаётся.
Ни пряник, ни кнут
Не сломят свободного сердца
Взлететь не дают
Оковы лет
За горой
Весёлый ветер и где тишина
Не нужна.
А ветер не знал
Ему не важно не важ(на) какой высоте
Твой удел.
Он крыльями руки режет,
Он клювом сечёт оковы.
И воздух глотает. И реже
Желание жить по-другому.
Пером осыпая землю,
Как листьями осень может,
Он тщетным надеждам внемля
В отчаянье впился в кожу.
А там за горой
Весёлый ветер и где тишина
Не нужна.
А ветер не знал,
Ему не важно не важ(на) какой высоте
Твой удел.
И руки сдавили шею,
И стало темно внезапно.
И нет ничего страшнее,
Чем смерти смотреть в глаза но
В ладонях ретивой птицей
Журавль в глаза смотрел ей,
Он просто устал синицей
Он просто устал синицей
Быть...
In the palms of a zealous bird
The crane looked at the sun
He's just tired of being a tit
Therefore, it does not give in.
Neither carrot nor whip
Will not break a free heart
Do not allow to take off
Shackles of years
Behind the mountain
Cheerful wind and where is the silence
Need not.
And the wind didn't know
It doesn't matter to him (at) what height
Your destiny.
He cuts his hands with his wings,
He cuts the fetters with his beak.
And swallows the air. And less often
The desire to live differently.
Showered with a pen on the ground,
How can autumn leaves
He hears vain hopes
Desperately, he dug into the skin.
And there behind the mountain
Cheerful wind and where is the silence
Need not.
And the wind did not know
It doesn't matter to him (at) what height
Your destiny.
And my hands squeezed my neck
And it became dark suddenly.
And there is nothing worse
Than to look death in the eye but
In the palms of a zealous bird
The crane looked into her eyes,
He's just tired of a tit
He's just tired of a tit
To be...