Кружева плету, кружева.
Да такие, что глаз не отвесть.
Белоснежные терема
Возвожу дуновеньем небес.
Руки сами пускаются в пляс.
Ноги сами несут в ночь.
Я рисунок на радуге глаз
Соберу, и сотку точь-в-точь.
Все, что день нашептал, в стежок.
Все, что сон нагадал, в стежок.
Все, что радость дала, в стожок.
Все, что боль отняла, в снежок.
Кружева плету, кружева.
Хоть торговцам до них дела нет.
Моему ремеслу грош цена.
Покупателям нужен хлеб.
В одинокой келье лесной
Свет в окошке горит до зари.
Я омою росы слезой
Колыбельные грезы свои.
Снова ярко пылают мосты.
Ностальгией болеет листва.
Все короче путь до черты.
Все длинней и длинней кружева.
Weave lace, lace.
Yes, such that you can't take your eyes off.
Snow-white towers
I lift up with a breeze of heaven.
Hands themselves start dancing.
Legs themselves carry into the night.
I'm drawing on a rainbow of eyes
I will collect, and weave exactly.
Everything that the day whispered into a stitch.
Everything that the dream guessed into a stitch.
All that joy has given in a stack.
Everything that the pain took away into a snowball.
Weave lace, lace.
Traders don't care about them, though.
My craft is worthless.
Customers want bread.
In a lonely forest cell
The light in the window burns until dawn.
I'll wash the dew with a tear
Lullabies are their own.
Bridges glow brightly again.
Foliage is sick with nostalgia.
Everything is shorter way to the point.
Longer and longer lace.